- Статичное? А как же быть с тем напряжением, которое всегда присутствует в ваших пейзажах? Взять хотя бы ваш прославленный "Покой" (130x90) - но сколько в нем напряжения и тревоги. Что это: тревога покоя? покой тревоги?
Пленка трудится без пауз, с одинаковой бесстрастностью на обоих языках. Отвечает маэстро Акоп.
- Я почти никогда не знаю, что получится в конце работы. Разве я вправе навязывать зрителю свою волю, тем более собственные фантазии? Восприятие зрителя не может быть тождественным. Вы увидели в "Покое" тревогу. А для другого это будет казаться отдыхом после тяжкого трудового дня. Сначала я нервничал, если обнаруживал, что зритель видит в моей картине не то, что я хотел сказать. Значит, я плохо сказал, думал я. Зато теперь я спокоен, так как знаю: иначе быть не может. Про себя я также знаю, что и в этой картине не выразил конечного слова моей жизни. Значит, надо рисовать следующую.
8
Акоп щедро делится секретами своего знания, однако при этом рождаются все новые загадки, что лишний раз подтверждает первоначальный тезис о неисчерпаемости Акопа.
Который это секрет? № 43?
- Законный вопрос, - продолжал я, потягивая фамильный кофеек, и слова мои беззвучно наматывались на барабан. - Должен ли сам художник сознавать принципы и методы своей работы или они являются ему интуитивно?
- Не знаю, имею ли я право на ответ, - говорит Акоп. - На протяжении жизни я много и безуспешно бился над разными вопросами. Раньше я много думал о мире, о планетах и звездах, но сейчас я уже в том возрасте, когда пора признать, что у меня нет сил понять все это. И теперь я просто живу моей жизнью, пытаясь понять, что говорит мне натура: кусачки или перчатки.
- Что это, маэстро, компромисс или мудрость?
- Не пытаюсь определить. Это очень странное чувство, когда оно в тебе или в других, и ты видишь это. Человек знает, что он не в состоянии понять, но все равно стремится к этому. По-моему, это странное отчаянное чувство. Человек, который находит, всегда и теряет что-то. Если он нашел ответ, то, возможно, потерял вопрос. Но это неизбежный процесс. Всегда что-то становится более ценным, другое утрачивает прежнюю ценность.
- Существуют разные уровни познания, совершенно согласен с вами, маэстро. Есть человек и есть человечество. И есть наш разум, всех нас объединяющий. Я полагаю, что этот разум начинается тогда, когда он поднимается до уровня самопознания, отважившись на осмысление самого себя. Возможно, во вселенной существует и такой разум, который не в состоянии подняться до степени самопостижения. Это счастливые цивилизации, истекающие соком самодовольства и потому лишенные будущего, тупиковая ветвь эволюции. Но мы на нашей планете бесповоротно встали на путь самопознания - насколько глубоким оно окажется, это другой вопрос. Гении поднимаются к вершинам самопознания, задавая человечеству столько вопросов, что для ответа потребны века. А потом смертные начнут добросовестно поправлять гения, предъявляя ему упреки в социальной ограниченности, это теперь особенно модно. Тем самым нивелируются вершины, могучие горы стригутся под одну гребенку. Давайте теперь сравним степень самопознания одного индивидуума, гения, поразившего мир, с уровнем самопознания всего человечества в его планетарном четырехмиллиардном составе. В этом случае окажется, что это планетарное самосознание пребывает на самом младенческом уровне, мы даже не осознали еще, что являемся единым человечеством, в распоряжении которого всего один дом, наша планета. Однажды Блез Паскаль сказал, что человеческому разуму легче идти вперед, чем углубляться в себя. Прошло три века, но положение нисколько не переменилось. Мы видим нашу суету, сами суетимся, это есть наше стремление идти вперед, чтобы убежать, улететь на реактивном лайнере от решения проблемы. Но вот художник остается один на один с самим собой, перед чистым холстом, он делает первый мазок - и начинается акт самопостижения.
Блеснув заезженной эрудицией, я откинулся в кресле и с чувством исполненного долга принялся за чашечку кофе, подогретую моим красноречием, пока Меружан трудился над переводом. Передышка была заслуженной, однако я насладился ею больше, чем предполагал.
9
- Знаешь... - отвечал мудрый Акоп не менее мудрому Меружану, потому что сам Меружан давно забыл о переводе и выходило так, словно это они сами увлеченно и радостно беседовали меж собой, а я пребывал рядом в качестве лишенной слова натуры. - Знаешь, - продолжал Акоп, - я не могу объясняться на таком высоком научном уровне. У меня чувство человека, который находится в начальной стадии самопознания, и причина этого, видимо, в том, что так устроена натура художника. Если бы, к примеру, в мире не было огня, я не смог бы его изобрести, потому что я предназначен не для огня, а для чего-то другого. Я не думаю, что художник изменяет мир.