Яра вздрогнула - в том углу еще вчера она оставляла жертвенные конфеты.
Теперь в мысли о домовом она утвердилась окончательно.
Следующие пару месяцев щелчки проявляли себя с завидной регулярностью, перемещаясь от окна до стены, затем в другие комнаты. Особенно не хотелось думать о них в темной комнате, подачу энергии в которой почему то восстановить так и не удалось.
Свет в квартире Яры теперь не выключался совсем.
Кошка же днем добросовестно спала, чтобы ночью катать все, что попадалось под лапы. Иногда сквозь сон казалось, что она играет не сама собой, а с кем то, но проверить такое у девушки не хватало смелости. Поэтому она накрывалась одеялом с головой и просто спала дальше.
Однажды ночью Яра проснулась не от щелчков, а от неестественной тишины. Странной она была оттого, что стояла абсолютная и словно звенела где то в глубине. И была нехорошей.
Девушка, двигаясь словно во сне, только на выходе из комнаты осознала странное чувство неправильности – ночной мрак проглотил ее целиком, хотя свет она не выключала. Дверь в «темную» комнату, что она самолично закрывала накануне, была распахнута. И сосредоточение зудящего звона было там, внутри.
Щелк-щелк!
Стены с потолком несуразно покосились, воздух стал затхлым и тягучим. Где то в глубине "темнушки" ощутилось движение, затем еще и еще.
Затем кто то громко завыл.
Внутренняя пружинка, спускавшая в бой первобытные инстинкты, сработала вновь, но иным образом – Яра напряглась, но смогла отстраниться от дрожи, что начала предательски охватывать тело.
Тянуться к выключателю Яра и не пыталась – она уже знала, что это не сработает. Еще немного, и выдержка может лопнуть по швам - значит действовать нужно здесь и сейчас. Поэтому взяв себя в руки, она просто шагнула в темноту комнаты.
А комнаты больше не было - о существовании квартиры напоминал только дверной проем, из которого все еще было видно прихожую и дверь ванны.
Впереди же, в отдалении, виднелся огромный темный коридор, посередине которого в огненном круге восседало огромное чудовище с непропорциональным телом и маленькой, местами лысой, головой. Существо ревело на все голоса, яростно скребя когтями по полу и разбрасывая его куски. Яра и не заметила, как оказалась сбитой с ног – что-то мягкое прилетело в ее сторону. Ее вскрик, когда она узнала в небольшом комочке свою кошку, на которой не было ни одного живого места, тут же потонул в шипении странного существа. Кошка, белая шерсть которой висела клочками, всеми силами начала вырываться из рук девушки и разодрав ей руку, прихрамывая, кинулась в сторону верещащей туши. За ней метнулся маленький седой старичок, взявшийся будто ниоткуда, таща за собой большие деревянные бутылки.
Щелк-щелк!
Яра охнула.
Старичок бил бутылки друг о друга и кидал их в чудовище, пока кошка наматывала вокруг него круги, стараясь отвлечь на себя внимание.
Существо вскрикивало и дымилось, еще более яростно разбрасывая все вокруг.
- Что встала, помогай!, - сердито прокричал старик, в очередной раз прошмыгнув мимо Яры.
- А как я могу помочь?, - пыталась спросить она, но перекричать вопли существа было просто нереально.
Тогда бутылки легли ей в руки сами собой.
Сколько времени продолжалась эта бойня, Яра не знала. Для нее все закончилось тогда, когда чудовище неожиданно ловко сработало короткими лапками и, поймав кошку в мертвый хват, просто начало ее душить. Кошка, к тому времени порядком побитая, уже не сопротивлялась, не смотря на крики старичка, удвоившего усердие при бомбардировке.
Откуда Яра поняла, как действовать, она не знала.
Девушки начала бить бутылки друг о друга до тех пор, пока одна не лопнула, щедро окатив руки своим содержимым.
Как девушка и думала, внутри было что-то едкое. Судя по реакции существа, кожа у него была чувствительная, поэтому ее задумка могла сработать.
Яра, щедро полив себя жидкостью, собрала всю волю в кулак и тут же кинулась на существо, стараясь всем телом впечататься в ее плоть.
Если все это сон, то после она должна проснуться.
Чудовище, не ожидав такую площадь ожога, дико завопило и замахало лапами, чего Яре и было нужно – выждав момент, она схватила кошку и тут же отброшена с нею в сторону. Больно приземлившись на спину, она думала только об одном – нужно выжить!