КНИГА 2[63]
«Слишком много самоанализа. Недостаточно факторийности. Сосредоточьтесь на живых описаниях реальных вещей» Он прав, я знаю. У меня единственное оправдание — этот ад темен.
* * *Вымя кита — или печки?
* * *«Он слышал печальные голоса и ощущал подергивания то в одну, то в другую сторону, так что временами ему казалось, что он вот-вот будет разорван на куски или истоптан словно слякоть на улицах», — затем отрывок дальше: «…как раз когда он добрался до пасти пылающей ямы, один из злобных их оказался позади него, и неслышно подступил к нему, и нашептывал множество ужасно богохульных мыслей ему, которые, как он думал, действительно рождались в его разуме. Не хватало ему благоразумия ни заткнуть уши свои, ни понять, откуда исходят эти богохульства».
* * *Мы настаиваем на том, что искусство искупает время; на самом деле оно его всего лишь передает.
* * *«Чего бы Бог ни пожелал, Он делает». Кошмарная правда.
* * *«Его жизнь приобрела тогда черты воды в стакане, где он ополаскивал кисти свои: перемешавшиеся цвета имели цвет грязи».
«Портрет П.»
* * *Все дело в деревянной дудке, которая заставляет верить, что за ней ангел: ангел, играющий на виолончели.
* * *Вот что Мордикей говорил о «Портрете»: «Роман бестолков, но эта непомерная бестолковость и делает его интересным. Бестолковость — не самоцель; вернее всего, я просто позволяю бестолковым пассажам быть там, где они сами желают».
И в другой раз: «Искусство должно наводить скуку. То, что для одного человека натюрморт, для другого — nature morte.[64]
* * *Не камешки скрипят под моими железными подковками — это обуглившиеся детские кости.
* * * Не бери, не давай, Не печалься, друг: Время не вечно. Спеши! Спеши! * * *Здесь, в аду, есть выбор только между невыносимым холодом и невыносимой жарой. «Между этими состояниями они мечутся, стеная, туда и сюда, потому что переход из одного в другое всегда кажется божественным отдохновением».
* * *О Хаасте Скиллиман говорит: «Его рассудок так поврежден от природы, что он вряд ли в состоянии перечислить буквы в алфавитном порядке».
* * *Вот как! Даже алфавит распался. Словно пронзительно вопившему, капризному ребенку дали развалить замок из кубиков.
Скиллимана инфантильная личность.
* * * Притча о тыкве и мальвахЭтой весной среди его мальв проросла интеллектуальная тыква. Мальвы были красивы, но он знал, что от тыквы будет больше пользы. Она не созревала до самого октября, но мальвы к тому времени уже погибли.
* * *«Я знал человека, который за один вечер написал семь хороших стихотворений».
«Семь за одну ночь! В это трудно поверить».
* * *Без науки у нас не было бы этого множества устремленных ввысь стел. Она (наука) — вуаль, открывшая губы, это мир несказанный. Даже проклятый благоговеет перед ее алтарем.
* * *Амфортова элегия становится моей собственной:
Nie zu hoffen dass je ich Könnte gesunden.[65]
* * *Себастьян, пораженный стрелой Времени.
* * *Мид говорил: «Но с другой стороны, Скиллиман не так уж плох. У него, например, очень славные глаза — если вам нравятся глаза».
Эта шутка возвратила меня в свою память — времен средней школы. Бедный Барри — он буквально разваливается по кусочкам. Как если бы его тело с отвращением относилось к аутопсии.
А позднее он сказал: «Мои чувства теряют свою соприкасаемость».
* * *Сегодня Скиллиман, в припадке запальчивости, изобрел эти вирши, названные «Земля»:
Была бы сфера много лучше, Дай Бог моря ей вместо суши. * * *«Птицы странной породы, сутулые, длиннокрылые, с крючковатыми носами, стояли в трясине, неподвижно уставившись в одну сторону».
Манн. * * *«Это не демократия; это юмор»
Вито Баттиста. * * *Новая надпись для Врат Ада: «Здесь всё кончается».
* * *Наступит день, когда в наших колледжах станут изучать Гиммлера. Последнего из великих Посвященных. Ландшафты его внутреннего мира будет дозволено обнажать только до приемлемого ужаса. (Красоты, следовательно.) Нельзя не согласиться, что стенограммы процессов о зверствах уже давно, причем многие годы, предлагаются для нашего удовольствия театрами. Красота — это не что иное, как начало…
* * *