Палочка первой донки была воткнута в песок как раз на том месте, где они вчера ловили плоток. Рыбацкий азарт взял свое. Тут было уже не до какого-то важного слова. Михаль быстро вытащил палочку, выругался на себя. Пусто? Не может быть, такое хорошее место... Неужели щука перекусил поводок? Михаль начал сматывать шнур на дощечку - и вдруг леска натянулась, начала рваться из рук. Ага, есть - щуренок! Молодой еще, а хитрый, подплыл под самый берег, поэтому и леска вначале казалось оборванной...
С остальных донок, которые стояли неподалеку, Михаль снял с каждой по большому полосатому окуню. На берегу они растопыривали плавники и угрожающе поднимали колючки на горбатых спинах.
Когда Михаль вернулся, над костром уже висело ведро, из которого поднимался пар. Дед дочищал последнюю плотву.
- Ну надо же, - удивился он и Михалеву улову. - Вот молодцы!
Все вместе почистили и окуней со щукой.
- Сварится картофель, с этими вот приправами, - дед Макар всыпал в варево соли, перца, лаврового листу, - опустим туда прежде плоток, затем, для компании, окуней, а последнюю, для самого вкуса, щучки... Тройная уха!
- Тройная совсем иначе варится, - возразил Чэсь. - Я видел, и ел.
- По-разному можно, можно и так, как мы... Сколько я перепробовать этих юшек - вкус один. А миски у вас есть?
- Пусто.
- Ничего, из ведра будем. Так оно вкуснее, если из ведра...
Дед Макар вырезал четыре равных прутика, содрал с них полоски коры, которой привязал к прутикам ложки.
Поспела уха. Чэсь с Дмитрием на палке отнесли ведро к реке, поставили на мокрый песок, дали немного охладиться и принесли обратно. Все засели около ведра, от которого шел такой ароматный пар, что забудешь обо всем на свете... Дедовы «черпаки» получились хоть куда. Правда, длинные, и пока донесешь ложку ко рту, нужно обеими руками перебирать прутик, - но ребята, голодные, прихлебывая такую вкуснотищу, на мелочи не обращали внимания.
Сначала ели в полном молчании. Слышалось только чавканье, хлюпанье носов и стук ложек о ведро. Затем начали выбирать из ухи лучшие, как казалось, самые лакомые куски. Наконец дед Макар, который вообще ел мало, начал отвязывать свою ложку от прутика.
- Вот спасибо, ребята... - он икнул. - Хорошо мне с вами! И потому «куцый» никуда не годен, - он снова вспомнил внука.
Достал «Острыну», прикурил от головешки. Вырвал пучок травы и вытер с бота кусочек рыбы. Дмитрок почему-то перестал хлебать, посмотрел сперва на деда, тот - на сапоги, будто никогда раньше не видел. Вдруг хитроватая улыбка пробежала по его лицу.
- Дед Макар, - сказал он, - а вы уже не считаете нас ворами?
- Что вы, ребята! Больше никогда – верьте - не подумаю на вас.
Михаль проследил взгляд Дмитрока, все понял и тоже включился в игру:
- А вот участковый думает на нас.
- Я ему ничего не говорил, - удивился дед.
- Он думает, что мы в школу лазили.
- А-а, это... Ну, если и лазили - на то вы ребята... Я сам, помню, в ваших годах...
- Мы никуда не лазили, - перебил Михаль. Переглянулся с друзьями - говорить или нет? - Но тот, кто лазил, сейчас среди нас, - сказал он.
Глава 50
Слова
Дед Макар подавился дымом.
- Вы что, ребята, - обо мне? - Спросил через кашель. - Я... в школу? Лазил? Стар я уже для школы, забыл, как буквы писать, - неудачно пошутил он.
- Мы видели след вашего бота, - глядя в сторону, произнес Чэсь. - Под тряпкой на крыльце... Тогда ночью дождь шел, а крыльцо - под навесом, вот след с ночи и остался.
- Но зачем мне это надо было? Мало кто там мог ходить!
- Сапоги такого размера только у вас. Да и знаем мы ваш
след...
- Нет, ребята, подождите, - дед Макар стало серьезным, - За всю жизнь я чужого гвоздя не подобрал. Давайте разбираться. Да, действительно, дождь был - вспоминаю... Геологи тогда еще у меня ночевали, на сене... Ах, вон оно что! Теперь понял, вспомнил! Они это, геологи, только они! Мне ночью на двор захотелось, стал искать - а сапог нет. Босой вышел, а когда возвращался, помню, помыл ноги в тазу, дождевой водой...
- Так вы что, не слышали, как кто-то зашел в дом и взял сапоги? - Спросил Михаль.
- Я и так сплю крепко, а тогда утомишься за день...
- Да Курт это! - воскликнул Чэсь. - Без него никак, так как замок на школе целый, а окошко узкое, только малому пролезть. Он же и сапоги вынес.
Дед Макар виновато заморгал глазами:
- Правда - я слышал сквозь сон, как он выходил... Ай-яй, еще и малого втянули! Да какой бы он ни был, но ведь не вор...
- Да, не вор, - не выдержал Михаль - А кто у нас нож и спиннинг из шалаша украл? Верните, говорит, «телевизор», тогда и я отдам...
- Ай-я-яй, - закивал головой дед, - вот так рассказали вы мне... Но не думайте, ребята, - я разберусь! И с геологами - что они за такие геологи, и с Вовой. Если он взял - ремня всыпать, отдаст!
- Отдаст, как же, - вставил Дмитрок.
- Тогда дел-то - заплачу я вам, не думайте! Спиннинг свой отдам, новенький, а за нож заплачу.
Михаль вспомнил тот новенький дедов спиннинг. Он видел его в сарайчик, где просидел почти всю ночь, подслушивая «геологов». Дед Макар и не догадывается... Все же и они не святые.
- Не надо ничего, дед Макар, - сказал Михаль. - Нож сломанный был - лезвие плохо выходило, и в спиннинге катушка заедала... Зачем вы будете платить? Лучше расскажите, как вы сома выследили, - попросил он, чтобы перевести разговор на другое.
Но дед не слышал, он все не мог отойти от таких новостей - сгорбился, как-то еще больше постарел. Михалю пришлось повторить.
- А, сома?-рассеянно, неохотно ответил дед. - Случайно выследил... Плыл вон там, выше, около Кладов, слышу - бултых, бултых. Я глянул - а он, сом, зацепился «телевизором» за траву и ерзал. Сеть в жабры впилась, не пускает. Я ближе - а он как щелкнул хвостом и исчез под водой вместе с «телевизором». Но я уже вижу, что никуда он от меня не денется, и поплыл за ним...
- Подождите! - Михаль наморщил лоб. - Еще раз, дед Макар, - в каком месте вы его увидели?
- Около кладок старых - ну, Кладов по-нашему. Вы проплывали то место, когда сюда плыли...
- Целое утро! -Воскликнул Михаль. - Целое утро не мог вспомнить! Ну, конечно, у кладок! Конечно, Кладов!
Он, такой серьезный всегда, вдруг воткнулся сверху головой в траву и, словно жук, побежал по кругу. Дед с ребятами ничего не понимали и смотрели на него с удивлением.
- Ах, и дураки же мы! - Поднимаясь, запыхавшийся, с блестящими от радости глазами сказал Михаль. - Спасибо, дед! -
схватил он деда Макара за руку и начал трясти ее.
- Что с тобой, Михаль? - даже испугался дед.
- Со мной? Все хорошо! Все просто прекрасно .. Так вы говорите, там укладки были? Вы их видели? Где они сейчас? -забросал он деда вопросами.
- Лежат в реке на дне. Вот будете обратно плыть, патыркайте веслом около берега.
- А из чего они, эти укладки?
- Из дубов. Дубы как железо сделались.
- И давно они лежат?
- Э-э, кто ж тебе скажет? Я сам, когда в ваших годах был, услышал, что старые люди так называют то место, а сверху укладок уже никаких не было. Это, видимо, давным-давно Березина в том месте узкая была, вот ее и перекрыли, чтобы перебираться... Положили дубы – потому и Клады.
- Скажите, дед Макар, а там вблизи ручья или речушки нету?
- Нет, там сухо, холм. А может, и была когда давным-давно речушка... Теперь, сколько себя помню, там укруг все сухо - песчаные холмы, сосны, а дальше, за лесом - поле, рожь растет...
Глава 51
О пользы родной речи
Дед Макар начал прощаться.
- А вы надолго здесь? - Спросил он. - Что родителям сказать, когда увижу?
- Скажите, чтобы не беспокоились, - ответил Михаль, улыбаясь во весь рот. - Сегодня в обед или под вечер мы тоже будем в Поплавах.