- Что такое... Жульё они - вот что такое.
- Ей-богу! - Всплеснула руками, сразу перепугалась бабушка. - Там же дети!
- Вот именно. Вы знали этого учителя? Почему отпустили детей с ним?
- Как же не отпустит - он внучку мою учит, сына знает, такой хороший, добрый человек...
- Хороший... Кто сейчас хороший? Может, с одной шайки с этими.
- Так и эти же целую весну у Макара крутились, ты же сам их видел каждый день, почему не арестовал?
- Фактов не было. Сейчас появились. Кстати, раз уж Макара упомянули - где он может быть сейчас?
- На реку ушел... Боже мой! ..
Охая, божась, она бросилась в дом, повязала платок, сунула босые ноги в сапоги, выскочила во двор. Участковый еще не ушел, прикуривал, прячась от мороси.
- Делайте что-нибудь, вы же милиция!
- Делайте... Я же такую машину не догоню на своем примусе. Пойдем!
Бабушка даже не спросила куда. По улице долговязый участковый ступал обычными своими шагами, а она почти бежала за ним. Шли к реке.
К счастью, дед Макар был на «пристани», рылся в лодке. Увидел участкового с Анной, застыл, насупился, угадывая, что не с добром к нему это посещение.
- Я тебя предупреждал? - Начал участковый, подойдя. Бросил под ноги окурок и вдавил сапогом в мокрый песок.
Дед Макар - крепкий, коренастый, одного из участковым роста - выпрямился.
- Не кричи, - сказал спокойно - И не пугай женщину, вон побледнела вся. Говори, что случилось?
На участкового это подействовало.
- Случилось... Жулики твои квартиранты - вот что случилось. Машина у них краденая. Я их давно подозревал, не поленился, навел справки - и пожалуйста, подтвердилось: эта «Ауди» полгода, как в розыске.
- А я тут при чем? Разве на ней написано, что она угнана? Вы, милиция, узнали об этом - вы и ловите, вам за это деньги платят.
- Мы-то поймаем, - сказал участковый. - Я уже звонил в Березу, там знают, уже объявлены все посты и дорожные «гаишники», так что никуда твои квартиранты не денутся. Их-то мы поймаем, но чтобы они кого раньше нас не поймали! Учителя ищут, что вчера из Минска приехал, а учитель с детьми в поход поплелся, аж на поле под Ушу. Приспичило в самый дождь. Надо еще разобраться, что он за учитель, почему с твоими квартирантами шашни водит, зачем им понадобился?
- Боже... А ведь я, глупая, думала, - сразу запричитала бабушка.
- Не пугай человека, говорю! - Повысил голос дед Макар. - Ну и что, что в поход пошли? Да там один Михаль все напрочь знает! Как их найдут? Разве они на одном месте стоять будут?
- Ох, на одном, Макарка! Тот учитель сказал - местность там, говорит, редкая... Я спрашиваю - а тут, близко, разве плохие вам места? А он снова - нет, здесь не такие, там места исторические. На поле они будут!
- Я сейчас поеду в Березу, - участковый вытащил из-под накидки правую руку, постучал по циферблату часов, приложил руку к уху - Если твоих квартирантов не задержали на шоссе или на мосту, все равно до поля они доберутся не скоро. Дорога там плохая, грязная, да и чужеземцы они, не знают тех мест... Понимаешь, дед? Пока они доедут, тебе тут прямо минут пятнадцать - двадцать. И смотри! - Предупредил: - Твои квартиранты: если не дай Бог, что с детьми случится...
- Помолчи, - дед Макар красными от холодного дождя пальцами уже вставлял весла в уключинами. - Ты уж не мокни, Анна, иди домой. Не бойся.
Легкая лодка, послушная привычным веслам и крепким рукам хозяина, развернулась и стремительно пошла по самой быстрине, туда, к Кладу, возле которого ржаное поле с дубами.
Глава 64
З аблудились
Чэсь и был в этом лесу всего один раз - когда они, возвращаясь с рыбалки, высадились здесь «десантом». Но тогда было солнечно, ясно, лес был какой-то другой, не такой, как сейчас: мокрый, мрачный, темный, хотя на часах всего одиннадцать утра.
Сначала Чэсь уверенно повел Оксану в самую лесную чащи. Они продирались кустарником, кружили, выходили на поляны и снова оказывались в каких-то зарослях. Колодежик не появлялся, как и не было его. Мокрые, утомленные, со следами липкой паутины на руках и лицах, они выбрались на очередную полянку. И вдруг услышали голоса парней, Кати, учителя, увидели среди деревьев румянец огонька, унюхали горьковатый запах дыма...
- Как же так? - Растерянно прошептал Чэсь. - Неужели мы все время шли кругами?
Затем сказал твердо:
- Прости, Оксанка. Иди к ним, погрейся, отдохни, только не говори, где я. Я вернусь в лес и сам попробую найти.
Но он забыл, что Оксана была упряма не меньше его.
- Нет, пойдем вместе. Я совсем не устала и мне не холодно.
Теперь Чэсь ступал медленно, внимательно поглядывая по сторонам, стараясь не пропустить ни одного памятного ему признака.
- Здесь я ветку обломал - вот она, видишь? Теперь должна быть просека, а там уже рукой подать...
Была обломанные ветка, была просека - колодежка не было. То ли погода так изменила лес, или просто Чэсь, к большому стыду своему, забыл какой-то самый главный ориентир и теперь заблудился.
- Не могу больше, - призналась наконец Оксана. - Хоть бы немного отдохнуть!
Как ни было неприятно на душе, какая ни разбирала злость на самого себя, Чэсь вынужден был сдаться.
- Что ж, вернемся к ним... Только не садись, потерпи немного, - попросил он, - если возвращаться, то надо быстрее. Они могут без нас пойти и тогда уже их придется искать. Можешь потерпеть еще немного?
Оксана кивнула. Пошли снова, в другую сторону - туда, где, по мнению Чэся, была река. Чтобы легче было Оксане, Чэсь старался обходить кусты, вел девочку редким лесом, выбирал чистые места, полянки. И вывел... Не к костру, даже не к реке, а снова на просеку, почти на то же место, откуда отправились.
- Да что это со мной сегодня?
Оксана молча прижалась к сухому стволу развесистой сосны, присела, закрыла глаза. Чэсь постоял, потоптался, затем сел рядом. Плечи их соприкоснулись, Оксана вздрогнула, но так и осталась сидеть, и глаз не открыла. Чэсь с сожалением и одновременно с любовью смотрел на нее. Усталая, в темном платье, с мокрыми прядь белых волос, что выбились из-под капюшона, с ямочками на круглых щеках, - такою девочка показалась ему красивой, как никогда.
Он неожиданно для себя быстро просунул ладонь под капюшон и погладил Оксану по голове. Опять девочка только вздрогнула и не отстранилась.
- Прости, Оксанка, - сам заблудился и тебя увел... Мне так стыдно. Засмеют... А главное, тебя жаль. Они, видимо, нашли уже сокровище, а ты и не увидишь.
- Не выдумывай, - Оксана раскрыла глаза, мягко отвела его руку, поправила волосы. - Я ни о чем не жалею. Наоборот, интересно! Я и сейчас, если бы все повторилось, пошла бы с тобой...
- Правда?
- Разве я не видела, что ты нарочно шел сухими местами, чтобы мне легче было? А то, что заблудились - ну и что? В лесу любой может заблудиться, так как левая нога делает чуть больше шаги, поэтому и получается круг.Нам в школе рассказывали.
- Да и нам рассказывали, только я не верил, пока на себе не убедился!
Всю усталость с Чэся как рукой сняло. Спали с души досада, стыд, злость на себя; после Оксаниных словам словно солнце заблестели вдруг из этого низкого, затянутого сплошной моросью неба. Он вскочил
- Ты права - нечего переживать. Мы же на просеке, значит, уже заблудиться невозможно, хоть куда-нибудь она выведет! Теперь пойдем в ту сторону, куда ты покажешь, может, у тебя рука счастливее... Да ты сиди, отдыхай! - Спохватился он, увидев, что Оксана тоже встает.
- Нет, некогда. Да и холодно сидеть. Идем, например... туда, - наугад указала она пальцем.
И действительно, не ошиблась. Не прошли они и двухсот шагов, как оказались на лесной, достаточно укатанной дороге, что персекала просеку. Однако Чэсю сегодня просто предопределены были неудачи. Став посреди дороги, он нерешительно взглянул вправо, влево... Боялся ошибиться.