Неожиданно фон Доденбург застыл и предостерегающе поднял вверх руку.
— Стойте! — прошептал он.
На бойцов «Вотана» смотрел указатель с небрежно нарисованными черепом и скрещенными человеческими костями под ним и лаконичной надписью: «Осторожно, мины!»
— Вот мы и пришли, господин штандартенфюрер, — проронил Матц.
— А где же американские пулеметные гнезда, про которые рассказывал унтерштурмфюрер Клейбнер?
— Насколько я могу судить, господин штандартенфюрер, одно находится прямо впереди — где-то в ста пятидесяти метрах от нас. А второе расположено справа. Да вот, смотрите сами! — Матц указал на красноватую вспышку пулеметной очереди справа от них.
— Отлично. Благодарю тебя, Матц. — Фон Доденбург повернулся к остальным бойцам: — Ну что ж, оставайтесь здесь и ждите. Хорошенько укройтесь. А ко мне пусть подойдут добровольцы, которые вместе со мной пойдут вперед, чтобы разведать дорогу через минное поле.
Бойцы «Вотана» распластались на земле, а к фон Доденбургу подошли шесть добровольцев. В руках они сжимали штыки, с помощью которых должны были прощупывать землю. Куно фон Доденбург снял с себя всю амуницию и все снаряжение и вместе со своим «шмайссером» подал Шульце.
— Держи, парень. Присматривай за всем этим!
— Будьте осторожны, господин штандартенфюрер, — умоляюще посмотрел на него Шульце. — Если вы наткнетесь на магнитную мину… — Он неловко замолчал. — Тогда, наверное, вам уже ничего не поможет.
— Не веди себя как баба, Шульце! — бросил фон Доденбург, вложив в свой тон гораздо больше уверенности, нежели ощущал на самом деле, и повернулся к добровольцам: — Ну что ж, ребята, следуйте за мной!
И Куно осторожно перебрался через проржавевшие спутанные мотки колючей проволоки, которые обозначали границу минного поля. Оказавшись на самом поле, он осторожно поставил ногу на землю и сделал первый шаг. Когда земля спружинила под его ступней, он почувствовал, как все его тело вдруг покрылось неприятным липким потом. Но ничего не случилось — мина не взорвалась у него под ногами. Он сделал еще шаг. И вновь — ничего. Глубоко дыша, он продвинулся вперед на шесть метров, громко отсчитывая каждый сделанный им шаг — так, чтобы остальные добровольцы, затаившиеся сейчас за колючей проволокой, могли услышать его. Он остановился и позволил еще двум добровольцам перебраться на минное поле. Остальные четверо остались ждать перед рядами колючей проволоки. Они оставались в резерве.
— Итак, слушайте меня внимательно, — прошептал он, когда все добровольцы оказались рядом с ним. — Мы пойдем вперед развернутым строем. Я буду в самом центре шеренги. Через каждые полметра мы будем щупать землю штыком, проверяя, нет ли там мин. Если вы наткнетесь на «противопехотку», не спешите обезвреживать ее. Помните, что к взрывателю могут идти дополнительные провода или растяжки, которые надо сначала нащупать. — Он вздохнул. — Если же попадется противотанковая, то просто оставьте ее лежать там, где вы ее обнаружите — для нас она совсем не опасна.
— А если мина будет магнитной? — тихо спросил унтерштурмфюрер Клейбнер — один из двух добровольцев, в числе первых перебравшийся вместе с самим фон Доденбургом через колючую проволоку.
Это был тот самый вопрос, который больше всего ожидал и которого больше всего боялся фон Доденбург.
Он облизал пересохшие губы.
— Если вы наткнетесь на магнитную мину, остановитесь и позовите меня. «Магниткой» буду заниматься я — ведь я специально снял с себя все снаряжение и оставил оружие, так что теперь на мне нет совершенно ничего металлического. Поэтому у меня есть шанс благополучно обезвредить такую мину.
«Да, шанс у тебя есть… но и только!» — проговорил циничный голос внутри него. Фон Доденбург постарался отмахнуться от него и твердо произнес:
— Итак, вперед!
Оставшиеся сзади остальные четверо добровольцев должны были дожидаться от них специального сигнала, оставаясь в резерве. Потом они должны были пойти по их следам, тщательно проверяя, не пропустила ли передовая тройка каких-либо мин, и попытаться обезвредить их, чтобы окончательно расчистить дорогу для основной массы бойцов «Вотана».
Мгновенно покрывшись с ног до головы липким потом и едва смея дышать, эсэсовцы двинулись вперед. Каждый последующий шаг добровольцы во главе с фон Доденбургом совершали только после того, как тщательно проверяли все пространство земли перед собой и убеждались, что там нет мин. В течение очень долгого времени ничего не происходило — сопя, они ползли вперед, а мин все не было. Фон Доденбург почувствовал даже, что его бешеное поначалу сердцебиение начало понемногу успокаиваться. Он также почувствовал, что меньше потеет. Взмокшая поначалу под мундиром рубашка стала постепенно просыхать. И вдруг шедший справа от него доброволец неподвижно застыл.