Вместе с Паулюсом из подвала были выведены на закопченный от пожарищ снег другие немецкие генералы.
Спустя несколько часов бои в центре Сталинграда затихли.
К вечеру того же дня в плен были взяты штаб 295-й пехотной дивизии во главе с генерал-майором доктором Корфесом, командир 4-го армейского корпуса генерал-лейтенант артиллерии Пфеффер, командир 51-го корпуса генерал-лейтенант фон Зейдлиц-Курцбах, начальник штаба 295-й дивизии полковник Диссель и другие генералы, полковники. Всего в наш плен попало 2500 офицеров, 24 генерала и генерал-фельдмаршал, не считая других чинов немецкой армии, которые получили неожиданные повышения по радио.
Пленные проследовали к автомашинам. Первыми в «виллис» сели Паулюс со своим адъютантом Адамом и недавним начальником штаба 6-й армии генерал-лейтенантом Шмидтом.
Еще через полчаса машина прибыла в Бекетовку, где в то время находился генерал-лейтенант М. С. Шумилов. Позже он вспоминал: «Что это? Все трое (Паулюс, Адам и Шмидт — А. В.) подняли правую руку со словами: «Хайль Гитлер!» Я сначала растерялся, а потом мне стало смешно и горько. Гитлер угробил 6-ю немецкую армию, а они его славят. Я резко сказал: «Здесь нет Гитлера, перед вами командование 64-й армии, войска которой пленили вас. Извольте приветствовать так, как положено!»
Все трое подчинились...»
С помощью переводчика состоялся следующий разговор:
Шумилов: Прошу предъявить свои документы.
Паулюс: Я имею солдатскую книжку.
Шумилов: Удостоверение о том, что вы, господин генерал-полковник, произведены в фельдмаршалы?
Паулюс: Такого удостоверения нет.
Шумилов: А телеграмму такую получили?
Паулюс: Я получил по радио приказ фюрера.
Шумилов: Об этом я могу доложить своему Верховному Командованию?
Паулюс: Господин Шмидт, начальник штаба, может подтвердить.
Генерал Шмидт встал и подтвердил это.
Командующий 64-й армией, как и товарищ Ласкин в подвале универмага, потребовал, чтобы Паулюс отдал приказ о капитуляции северному «котлу», и генерал-фельдмаршал вновь отказался это сделать.
Официальные переговоры с Паулюсом закончились.
После этого фельдмаршал Паулюс, генерал Шмидт и полковник Адам были приглашены на обед, на котором присутствовал представитель Ставки Н. Н. Воронов.
За столом Паулюс едва прикасался и к содержимому бокала и к еде, объяснив это тем, что последнее время он мало ел и сейчас боится перегрузить желудок.
А генерал Шмидт совсем, не пил и почти ничего не ел, очевидно боясь быть отравленным.
Независимо от своего начальства вел себя адъютант Паулюса полковник Адам.
— Отказываясь дать приказ о капитуляции окруженной немецкой группировке, вы тем самым берете на себя ответственность перед историей и немецким народом за напрасную гибель своих подчиненных, которые сейчас брошены на произвол судьбы и находятся в безвыходном положении! — заметил товарищ Воронов. .
Паулюс помедлил с ответом. Левая щека его начала нервно подергиваться.
— Я уже отвечал на это предложение. И вновь готов повторить свой ответ: в данный момент я пленный, и мои приказы уже недействительны.
— Взятый нами в плен ваш армейский врач генерал-лейтенант Ренольди говорил о плохом состоянии здоровья своего командующего,— сказал товарищ Воронов, чуть откинувшись на спинку стула.— Какой режим питания нужен господину генерал-фельдмаршалу, чтобы не нанести вреда его здоровью?
Лицо Паулюса вытянулось, стало еще белее.
С трудом подбирая слова и косясь в сторону переводчика, пленный фельдмаршал ответил, что лично ему ничего не нужно, за заботу о здоровье благодарит. Просьба есть, но она касается отнюдь не его персоны. Фельдмаршал просит советское командование не забывать о многочисленных раненых и больных (в том числе, обмороженных) немецких солдатах и офицерах, по возможности оказывать им медицинскую помощь и хорошо питать.
— Красная Армия всегда была гуманна к своим пленным, особенно к раненым и больным,— ответил Воронов.— Мы неукоснительно выполняем Гаагскую конференцию по отношению к пленным. Переведите господину Паулюсу, чтобы он не беспокоился о своих недавних подчиненных: всем будет оказана помощь. Одно плохо: немецкие медики бросили своих соотечественников на произвол судьбы, успели улететь из «котла». С помощью немецких врачей мы бы быстрее наладили нормальное лечение пленных.
Между тем, по улицам города шли бесконечные колонны пленных.
Укутанные в тряпье, с угрюмыми лицами, съежившись под темно-зеленого цвета шинелишками, они брели мимо развалин, с трудом передвигая ноги.
В те дни мы еще не знали о точном числе попавших к нам в плен немецких солдат и офицеров. Позже стало известно, что с 19 ноября 1942 года по 2 февраля 1943 года в ходе контрнаступления у стен Сталинграда было уничтожено 32 дивизии и 3 бригады, а 16 дивизий потеряли в сражениях до 75 процентов личного состава. Общие потери вражеских войск в районе Дона, Волги составили около 1,5 миллиона человек, до 3500 танков и штурмовых орудий, 12 тысяч орудий и минометов, до 3 тысяч самолетов и большое количество другой техники. Армии фашистского блока в период Сталинградской битвы потеряли около четверти своих вооруженных сил, действовавших на советско-германском фронте.
Из числа состава 6-й армии в плен сдалось 91 тысяча человек. Такого еще не знала всемирная история.
31 января, когда происходили первые беседы с пленным Паулюсом, еще не была окончательно разбита северная вражеская группировка, численность которой, по данным советской разведки, составляла десять тысяч.
В связи с тем, что Паулюс решительно отказался отдать своей северной группировке приказ капитулировать, по позициям врага Советская Армия была вынуждена открыть сокрушительный артиллерийский огонь. Генерал П. И. Батов в те минуты был на наблюдательном пункте, видел результаты нашего артобстрела и вспоминал после войны: «После трех-пяти минут из блиндажей, из подвалов, из-под танков начали выскакивать, выползать гитлеровцы. Одни бежали, другие становились на колени, обезумев, вздымали к небу руки. Некоторые бросались обратно в укрытия, скрывались среди столбов из дыма и взвихренного камня и снова вскакивали».
После завершения артиллерийской подготовки и бомбардировки с воздуха немецкие солдаты начали поднимать руки. Многих вытаскивали из-под развалин, убежищ и подвалов, так как они были не в состоянии сделать самостоятельно и шага.
Из штаба Донского фронта в Москву, в адрес Верховного Главнокомандования Вооруженных Сил Союза ССР ушло очередное боевое донесение за подписями представителя Ставки маршала артиллерии Воронова, члена Военного совета Донского фронта генерал-майора Телегина, командующего войсками Донского фронта генерал-полковника Рокоссовского и начальника штаба Донского фронта генерал-лейтенанта Малинина:
«Выполняя Ваш приказ, войска Донского фронта в 16.00 2.11.43 закончили разгром и уничтожение окруженной сталинградской группировки противника...»
Далее в боевом донесении перечислялись вражеские корпуса, дивизии, которые были полностью уничтожены или частично пленены, количество захваченных в плен — от солдат до генерал-фельдмаршала. Заканчивалось боевое донесение строками:
«В связи с полной ликвидацией окруженных войск противника, боевые действия в городе Сталинграде и в районе Сталинграда прекратились.
Подсчет трофеев продолжается».
В тот же день был издан приказ Верховного Главнокомандующего по войскам Донского фронта:
«Донской фронт.
Представителю Ставки Верховного Главнокомандования маршалу артиллерии тов. Воронову, командующему войсками Донского фронта генерал-полковнику тов. Рокоссовскому. Поздравляю Вас и войска Донского фронта с успешным завершением ликвидации окруженных под Сталинградом вражеских войск.