Люди в разных концах Советского Союза и стран мира радовались нашей победе, скорбели о павших в сражении и обращались мыслями к будущему, так как впереди еще предстояла тяжелая борьба.
Узнал и вначале не поверил полному разгрому своих войск под Сталинградом и Гитлер. 1 февраля 1943 года он был невменяем. Пытался отменить свой недавний указ о производстве Паулюса в фельдмаршалы, топал ногами, кричал, что Паулюс нагло обманул его — не пустил себе пулю в лоб, а живым сдался русским в плен. Вот отрывки из стенограммы совещания в ставке Гитлера:
«Гитлер: Как он мог сдаться большевикам? Ах это..,
Цейтцлер: Это нечто такое, что совершенно непостижимо!
Гитлер: Как это просто сделать! Пистолет—это же легкая штука. Какое малодушие испугаться его! Ха! Лучше дать себя похоронить заживо. И именно тогда, когда он точно знал, что его смерть явилась бы предпосылкой удержания других «котлов». Теперь, когда он подал пример, нельзя ожидать, чтобы солдаты продолжали сражаться...
Цейтцлер: Тут нет никакого оправдания. Он обязан был ранее застрелиться...
Гитлер: Они сдались там по всем правилам, можно было поступить иначе: сплотиться, образовав круговую оборону, оставив последний патрон для себя... В эту войну я не испытывал уважения к солдату, который в страхе отступает и предпочитает сдаться в плен. В эту войну никто больше не получит звания фельдмаршала. Все это будет сделано только после окончания войны...»
Лишь спустя два дня после получения известия о сокрушительном разгроме гитлеровских войск на Волге фюрер наконец-то решил информировать немецкий народ о гибели 6-й армии.
Окружавшие фюрера высшие чины ОКВ восприняли фразу Гитлера «Как он мог сдаться большевикам?» как приказ: фельдмаршал Германии не мог, не имел права сдаться в плен. А посему адмирал Канарис решил не терять драгоценного времени и с помощью сотрудников своего абвера выкрасть Паулюса из русского плена и вывезти его в Германию. А если же такой план не удастся воплотить в жизнь — уничтожить Паулюса. Пусть русские не хвастаются плененным ими фельдмаршалом. Тем более, что для всей Германии Паулюс давно мертв— в берлинском соборе прошла траурная месса по фельдмаршалу...
В дни, когда в святая-святых абвера, в его штаб-квартире на берлинской набережной Тирпицуфер, зрел план вызволения из плена (или физического уничтожения) Паулюса, пленный фельдмаршал со своим неизменным и верным адъютантом Вильгельмом Адамом пребывал уже не в Бекетовке, а в небольшом степном хуторе Заварыкино. По соседству с ними, в уцелевших от бомбежек домах, содержались недавний начальник штаба 6-й армии Шмидт и другие немецкие генералы.
Немецкая военная разведка спешила с выполнением особого, строго засекречённого задания. На Сталинградскую область стали совершать налеты с разведывательными целями вражеские самолеты.
Одна из первых попыток абвера узнать местонахождение фельдмаршала была предпринята в первых числах февраля.
В Перелазовское районное отделение НКВД поступило сообщение от колхозников-патриотов о том, что на одном из полей, вдали от населенных пунктов, произвел посадку самолет «Юнкерс-52».
Подразделение «ястребков» во главе с первым секретарем райкома партии Леонидом Сергеевичем Куличенко (ныне первый секретарь Волгоградского обкома КПСС, Герой Социалистического Труда) и начальником Перелазовского райотделения НКВД А. М. Донским окружили район приземления «Юнкерса-52».
Четверо немецких летчиков собирались продолжить свой путь пешком, но не успели выйти к дороге, как были захвачены. При обыске у летчиков изъяли карты с нанесенными на них пунктами, где, по мнению абвера, мог находиться Паулюс, и другие документы, которые в тот же день переслали в управление НКВД.
Спустя некоторое время в другом районе, на этот раз в Котельниковском, на окраине села Бударка приземлился еще один вражеский самолет, также присланный в Сталинградскую область с целью обнаружения местонахождения Паулюса и вывоза фельдмаршала за линию фронта.
Группа под командованием старшего адъютанта 1-го батальона войск НКВД лейтенанта Исаака Яковлевича Кравченко блокировала все возможные пути движения вражеских агентов.
Четверо чекистов и с ними колхозник из группы содействия Иван Сотников встретили десантников, когда те выходили из редкого леса. Завязался бой. Он длился чуть более получаса. Когда во время перестрелки был убит лейтенант Кравченко, командование группой принял на себя красноармеец Гавриил Семенович Безуглый.
Десантники дрались остервенело, но огонь чекистов был более меток. К концу боя были убиты трое десантников, один отбросил свой автомат и встал, подняв руки.
За проявленные храбрость и отвагу в ликвидации вражеской группы приказом по Сталинградскому УНКВД были премированы товарищи Г. Безуглый, Скоропад, Сугуров и колхозник И. Сотников. Семье погибшего в бою лейтенанта назначили пенсию.
Неудачи с вызволением из плена бывшего командующего 6-й германской армией не остановили абвера. Немецкая разведывательная организация упорно и настойчиво продолжала засылать в районы Сталинграда, Иловли, Быково, Калача новые группы, но все они были своевременно или задержаны при сопротивлении, или уничтожены.
Все это время Паулюса и с ним большую группу пленных генералов бдительно охранял батальон войск НКВД.
— Паулюс настоятельно просит, даже требует, чтобы с ним встретился представитель советского командования,— доложили мне.
«Требует? — подумал я.— С нашим высшим военным командованием герр Паулюс уже имел удовольствие беседовать — и с Шумиловым, и с Рокоссовским, и с Ласкиным, и с Вороновым, и с Чуяновым. Зачем, же еще добиваться встречи? Что желает заявить?»
Просьбу (именно просьбу, а не требование) пленного фельдмаршала о свидании, конечно, можно было исполнить. И спустя час я входил в дом, где временно жили пленные.
Поздоровался с хозяйкой, поинтересовался у командира батальона войск НКВД, чем кормят пленных.
— Лучше, чем в «котле», питаются,— ответил командир батальона.
— Супы мясные им варю, пшеничную кашу с тушенкой готовлю,— добавила хозяйка.— Вы за этих пленных не беспокойтесь: голодными у нас они не остаются.
— Добро,— кивнул я.
В комнате с низким потолком за столом сидел Паулюс.
При виде меня он не встал, даже не поздоровался, а с ходу выложил свои претензии. Они заключались в следующем: пленным подается один завтрак, тогда как они привыкли и ко второму — это раз, во-вторых, ни разу не было сухого вина, и, в-третьих, Паулюс не получает информацию о положении на фронтах.
Я внимательно, не перебивая, выслушал все претензии и после небольшой паузы сказал:
— Отвечаю по всем вашим пунктам, герр фельдмаршал. Напоминаю вам, что в данный момент вы находитесь не на курорте, а в плену. Я подчеркиваю: в плену! Вино, в данном случае сухое, производится в Крыму, а он пока что захвачен оккупантами. Вместо вина вам ежедневно выдаются, как мне хорошо известно, двести граммов водки. Вашему адъютанту и другим генералам норма выдачи составляет сто граммов в сутки. Кормят вас довольно сытно и калорийно: хватит и одного завтрака. Что касается информации о положении на фронтах, смею вас заверить, немецко-фашистские войска будут выброшены за пределы Советского Союза. Вчера, в частности, войска Красной Армии освободили город Ростов-на-Дону.
В доме было тепло, от хорошо натопленной печи несло жаром, и я расстегнул шинель.
Увидев ромбы в петлицах моего френча, как-то сразу собравшись, фельдмаршал встал, одернул китель и заговорил уже другим тоном.