— Единственный мужик среди вас, тряпки! — орал он, дополняя свой посыл отборными ругательствами. Справедливости ради надо сказать что ругался он, используя исключительно литературный язык, но от этого его обзывания были ещё обиднее.
— Как псы трусливые, замахнешься, а вы и в штаны наложили! Противно, девочки! Или есть ещё смелые?
Но строй угрюмо молчал. Наученные горьким опытом, мы хорошо знали непредсказуемый характер инструктора.
— Хотя ладно. Я рад что среди кучи баб нашёлся хотя бы один мужик. Поздравляю, Ховански, и с этого момента назначаю тебя своим помощником. Ты понял?
Тот замешкался на секунду другую, видимо переваривая информацию, потом рявкнул,
— Так точно господин поручик!
— Вот и славно. Подойдешь после обеда, лычки выдам. А пока веди девочек завтракать. Кругом!
Следственный эксперимент
Был у нас один мучитель, стало два. Если раньше когда поручик отвлекался, мы могли выдохнуть, то теперь этим передышкам пришёл конец.
Почувствовав власть, Лепски едва ли не превосходил своего учителя в плане издевательств. Бить, не бил, не дорос ещё, но вот командами типа «лечь-встать», задалбывал конкретно.
— Да пошёл ты… — огрызнулся на очередной дурацкий приказ один из парней, рыжеволосый Алексей, или как он поправлял постоянно, Олексий. Выходец с западной окраины говорил без акцента, но имя носил непривычное.
Наверное, будь Лепски один, отказ подчиняться и сошёл бы с рук, но тут как раз «нарисовался» поручик.
Молча глянул, ушел куда-то, а вернулся уже в сопровождении двоих вооруженных солдат.
— Неподчинение приказу. Арестовать. — коротко бросил он, и спустя минуту рыжего Олексия-Алексея, уводили конвоиры.
— Да пошло оно всё… — на прощание бросил тот, и больше его мы не видели.
А потом начался просто ад. До присяги оставалась неделя, но усилиями поручика и его заместителя она растянулась на целую вечность.
Неожиданные подъёмы среди ночи не давали выспаться, а бесконечные занятия лишали последних сил. Пришёл в комнату, упал на кровать, и нет тебя. День, примерно, на третий, я даже вставал по команде не просыпаясь. Поднимут ночью, оденешься, и стоишь, пока отбой не объявят. А как объявят, так же сквозь сон раздеваешься и дальше спать.
В итоге, полноценно просыпался только на утренней пробежке. Километре на третьем из десяти.
Не знаю за каким хреном так делалось, только к концу этой свистопляски от первоначальных пятнадцати, нас осталось всего девять человек. И это, как выяснили впоследствии, ещё достаточно много. В других группах где пятеро, а где и вообще трое. Причем, оказалось, что и у девчонок что-то вроде нашего геноцида проводилось.
А закончилось всё за день до присяги. Ночь прошла спокойно, утром нас не подняли, и выдрыхавшись, проснулись мы уже после полудня.
Первым встал Виталик, за ним Эдик, а я ещё долго лежал, просто пялясь в пустой потолок.
— Может пожрём? — в голосе Виталия отчётливо проурчал желудок.
Насчет питания у нас всегда единогласно, молодые организмы требуют постоянной подпитки, поэтому и этот раз исключением не стал.
В столовую пошли офицерскую, все предыдущие дни нас строем водили в обычную, ну а сейчас захотелось расслабиться.
Зашли, выбрали столик, сели. Минуту спустя подошёл официант, и взяв заказ, удалился.
Говорить было не о чем, доступные темы уже переговорены и не интересны, а новых, за неимением значимых событий, не накопилось.
Да и спать хотелось. Хоть и проспал больше двенадцати часов, всё равно. Думал перекушу плотненько, и на боковую до вечера. Завтра присяга, надо отоспаться.
Но не случилось.
— Эй, салаги, вы ничего не перепутали?
К столику подошёл молодой подпоручик, в новенькой, идеально отутюженной форме.
Невысокий, но крепкий, он явно нацеливался на конфликт.
— Какие-то проблемы? — посмотрел я, жестом останавливая Виталика — тот хотел уже что-то брякнуть в своем духе.
— Это офицерская столовая. — недовольно процедил подпоручик.
— И?
— И вам здесь не место. Убирайтесь.
На самом деле обычное явление, «вчерашний курсант» пробует себя в новом обличье, и в качестве первого «блина», мишенью выбрал торчащих в столовой сопляков.
Соображая как бы получше ответить на хамство, я промолчал.
— Вы что, глухие?
В ожидании развязки сидящие за соседним столиком такие же молодые офицеры развернулись в нашу сторону.
— Не знаю кто вы такой, но настоятельно советую оставить нас в покое. — вежливо ответил я, хотя мог бы сразу послать, но решил не форсировать события.
— Как ты разговариваешь со старшим по званию? — мгновенно побагровев, прошипел офицер.
В армии с субординацией строго, это я хорошо знал, но присяга только завтра, а посему мы пока сугубо гражданские люди, и никакие звания нам не указ. В принципе, если он начнет давить, и получит в ответ, нам ничего не будет. Главное первыми не начинать.
— Старший по званию не стал бы опускаться до подобного. Вам самому не стыдно?
Подпоручик хмуро обвёл всех присутствующих взглядом, и угрожающе насупившись, прошипел,
— Пошли вон отсюда! Быстро!
А дальше додумать я не успел. Резко поднявшийся Виталий, с размаху заехал грубияну по лицу. Удар был не сильный, но не ожидавший такой дерзости подпоручик, полетел на пол.
Дальше — больше. Он еще толком не «приземлился», как наблюдавшие за конфликтом офицеры налетели на моего товарища.
Четверо на одного, все крепкие и спортивные, хотя до габаритов Виталия и не дотягивающие.
— А-аа! — исторгнув из себя некое подобие боевого клича, наперевес со стулом, в бой бросился Эдик.
Оказавшийся его целью чернявый офицер стул отбил, но столкновения с Эдиком не вынес, и вместе с ним грохнулся на пол.
Я тоже не стоял на месте, предчувствуя прибытие подкрепления к оппонентам, заехал локтем в ухо ближайшего противника. Тот хрюкнул громко, и так же потеряв равновесие, полетел вниз.
А дальше началось что-то невообразимое. В драку кинулись практически все кто в этот момент находился в столовой. Кто-то помочь своим — то есть офицерам, кто-то разнять, но в получившейся суматохе разницы особой не было, не станешь же разбираться? Увидел — ударил. В общем, боролись мы как могли, но силы были неравны, и в итоге нас просто задавили количеством.
Ну почему мне так не везёт? — звенела обидная мысль, когда меня грузили на носилки. И где был демон? Почему не помог? Эй! — мысленно «прокричал» я. Но ответа не получил. Наверное имелась причина, только сил разбираться не было, болело всё тело, поэтому только и оставалось, — расстраиваться и негодовать.
Так, вроде, ничего, руки ноги целы, только голова раскалывается. Похоже что в пылу битвы кто-то наступил на мой череп, да ещё и попрыгал. В глазах двоится, шум в ушах и тошнит. Явное сотрясение. На остатках адреналина я ещё продержался какое-то время, но кураж спадал, и в конечном итоге сознание покинуло меня. Последнее что запомнил, лицо женщины и направленный в глаз фонарик.
Хорошо хоть медицина здесь на приличном уровне. Драка случилась в обед, а уже утром следующего дня я самостоятельно передвигался. На присягу, понятно, не попал, но до туалета путь осилил.
Там же в зеркале смог рассмотреть повреждения, обнаружив фингалы под глазами, синяк на скуле, да ссадину у подбородка. Шишки на голове не считаются, они под волосами, их не видно.
Закончив с осмотром, доковылял до поста медсестры, узнал про состояние друзей. По её словам Эдика уже отпустили, а Виталий от наркоза ещё не отошёл, ему обломок ребра лёгкое пробил, и пока я спал, его уже три раза штопали.
Развернулся обратно, но тут нагрянули гости. Инструктор Краузе, и с ним двое в штатском.
— Живой?
— Вашими молитвами.
— Ага, вот ещё… Нужен ты мне… — как-то грустно произнес он.
Думал издевается, но нет вроде, в глазах ни тени усмешки, говорит серьёзно. Может я чего-то не понимаю?