— Не стрелять! — кричу в микрофон, но опаздываю, по чужой машине уже летит несколько ракет и бьёт автопушка. Всё мимо, и ракеты и пушечные снаряды ложатся далеко от цели, но ничего другого я и не ожидал.
— Не стрелять! Оглохли? — повторяю, отмечая тех кто открыл огонь. Это двадцатитонный «Дервиш» под управлением отличницы Вали, и сорокатонный «Самсон» за пультом которого устроилась Лера. Если от первой я ещё мог ожидать такой несдержанности, то вторая неприятно удивила. Мало того что без команды, так ещё и не попали никуда.
И с таким войском лезть в самое пекло?
— Цель, правофланговый! Ждём и стреляем по команде. Это понятно? — кричу, стараясь не ругаться матом. А остальные китайцы тем временем выходят из чащи. Не знаю как они осведомлены, но я хорошо знаком с этими местами и с полянкой тоже. По краям сухо, а центр здесь топкий. Шагоход, конечно, не утонет, но двигаться будет гораздо медленнее.
— И повторяю, не пытайтесь выцеливать что-то там, бейте в корпус! Ваша задача перегрузить щиты! Это понятно?
Перебивающий друг друга нестройный хор голосов был мне ответом, но я не отчаивался, обычно после первой такой заварухи до людей доходят хотя бы самые элементарные вещи.
— Попадаете под засвет, маневрируйте! Не забывайте что главная защита ваших машин — скорость! — уже наверное в сто пятьсот какой-то раз повторил я. С нашей стороны деревья не особенно частые, поэтому «малышам» есть где развернутся. Если глупо не подставляться, здесь можно до бесконечности бегать. Лазером не достанут, а от ракет на таких машинках уйти не сложно.
Самое обидное то что многому из того что пригодилось бы сейчас, я учил тех ребят которые сбежали. Стрельба, щиты, куча тактик — все зря. Эдик с Виталиком, вот и вся обученная рать.
Ну вот как же так? Почему самые «заморыши» оказались смелее «прокачанных»? Загадка…
Не знаю, тот же Тополь, сука редкостная, а не сбежал ведь? Хотя что теперь произошло, непонятно. Как бы я не относился к нему, но мне хотелось чтобы это была какая-то техническая неприятность. Мало ли, нейрошлем забарахлил, или перемкнуло чего-нибудь…
Китайцы прошли уже метров сто, но до болота пока не дошли. Ещё столько же, и если не свернут, можно открывать огонь. Тут теперь даже не урон важен, главное чтобы просто попали. Плевать куда уже на самом деле. У не самого сильного одарённого — а мне кажется что за пультами «китайцев» такие и сидят, запас прочности на пару-тройку попаданий, потом щит просто падает. Ну и да, через несколько секунд он восстановит его, но за эти секунды накидать можно столько всякого, что восстанавливать будет уже не за чем.
— В левофлангового! По корпусу! Огонь! — закинул я пробный шар, радуясь хотя бы тому, что выстрелить моей команде удалось почти одновременно. Четко в корпус попал правда только Виталик, но даже так, процесс на лицо.
— Ещё раз повторяю, не пытайтесь выцеливать слабые места, бейте просто в силуэт, а лучше вообще пользуйтесь захватом цели!
Сам я захватом не пользовался уже лет много, поэтому сначала и не вспомнил. А теперь, получается, вот оно решение, найдено. Пусть и не панацея, но против медленных неповоротливых машин, да на такой дистанции, самое то.
И я был прав. Следующий залп процентов на восемьдесят достиг цели. Видимого урона никакого, всё погасили щиты, но так и задумано, поэтому пусть.
Сам же я пока не стрелял, чтобы не выдавать себя раньше времени. Машина у меня выглядит «ахово», побитая и горевшая, поэтому пропущу ещё пару раз, пусть думают что мне воевать нечем.
— Прицелились! — сделал я паузу, давая время, и вновь скомандовав — Огонь! — заставил чужого пилота основательно напрячься.
Нет, тот всё отразил, но сосредоточившись на щите, едва не свалился, лишь в последний момент кое как успев подставить ногу. На ровной поверхности такого не случилось бы, но тут как раз началась топь, что стало для него полнейшей неожиданностью.
— По центральному целимся! По центральному! — зажимая клавишу рации, орал я.
— Огонь! — и ещё одна порция снарядов и лучей уходит к медленно приближающемуся противнику. Попали все, и хотя внешне казалось что «Титан» даже не почувствовал наших стараний, я знал что сейчас испытывает чужой пилот. Если коротко — недоумение и растерянность. Рассчитывая быстро преодолеть разделяющее нас расстояние, он хотел войти в клинч и уже без помех расправиться с «малышами», а тут такая непруха. Меня он в расчёт не брал, а остальные не имели против этой троицы никаких шансов. Сорокатонники ещё посопротивляются, а все остальные даже при желании сделать ничего не смогут.