— Вот ваш больной… — встретив нас на пороге, провела она сразу в дом.
На «моей» кровати лежал тот самый боец которому я помог, товарищ его сидел на стуле рядом, а бабка с которой убегали по лесам, вытирала натоптанный пол.
— Здравствуйте… — поздоровался раненый, чем сильно удивил. Если вспомнить в каком состоянии я его оставил тогда, он не разговаривать должен, а остывать уже потихоньку.
— Ты как себя чувствуешь?
— Спасибо, терпимо. Есть только хочется, спасу нет. Но Катерина Васильевна ругается, говорит рано ещё.
— Конечно рано. Я столько сил на тебя потратила, а ты сейчас наешься, и всё насмарку. Или жить не хочешь? — совсем уж неожиданно отозвалась моя прекрасная незнакомка.
— Катерина Васильевна? — развернулся я к ней, так удивившись её полному имени, что на автомате перешел на вы — Так вы целительница?
— Есть немного. — скромно потупилась та.
Последние часы много думал что делать с ранеными, врачей у нас нет, от меня толк небольшой в этом деле, с собой их не потащишь, и здесь тоже оставить неправильно. И куда девать? Вертолет отпадает, я не полечу, а кроме меня некому. Транспорта тоже нет, да и был бы, куда везти-то?
— На заставе ещё несколько человек, не поможете?
Женщина посмотрела серьезно, и со вздохом кивнула.
— Помогу, отчего же не помочь…
Ну вот, а я гадал что с ней не так. Вроде чуял что-то, но никак определить не мог. Дара нет, а что-то тянется.
Договорившись на счёт раненых, спросил про бывшего техника.
— Так через дом, тети Тони муж, если ты о нём.
— Проводишь?
— Отчего не проводить-то, пойдём коль не шутишь… — улыбнулась Катерина, а я невольно вспомнил некоторые детали проведённой с ней ночи.
Вышли на улицу, прошли почти до середины деревни, и покричав, вызвали хозяев.
— Чего там? — из окна выглянул мужчина.
— Он? — одними губами спросил я.
— Он. — так же безмолвно ответила моя спутница.
Бывший вояка оказался крепким ещё мужчиной с лысой головой и пронзительным взглядом. Разумеется, одарён, и одарён неплохо. До моего уровня не дотягивает, но где-то около того, что не может не радовать.
— Григорий Иванович Маклашов, ротмистр в отставке! — протягивая широкую ладонь, представился он.
Ответив на рукопожатие, тянуть не стал, выдал сжатое описание происходящего и озвучил свою просьбу. Думал уговаривать придётся, убеждать, но не пришлось, Григорий Иванович согласился сразу.
— Согласен! — решительно «рубанул» он.
— Но Гриша… Ты же обещал! — неожиданно возникла «дама сердца», судя по всему та самая тетя Тоня, жена решительного ротмистра.
Сейчас начнётся… — подумал я, но Григорий Иванович оказался человеком резким и бескомпромиссным.
— Цыц! — прикрикнул он. — Ты что, не слышала о чём говорил поручик? Или недопоняла чего-то?
Не знаю, может мне показалось, но такое возникло ощущение что ротмистр настолько сильно горел желанием сбежать из дома, что озвучь я любую другую историю, согласился бы с таким же рвением. Хотя жена у него выглядит неплохо, достаточно молода, во всяком случае моложе чем он точно. И сильно моложе. Может просто наскучило торчать в деревне?
Так или иначе, а буквально через несколько минут мы уже дружно направлялись к вертолёту.
Владивосток
Мерно покачиваясь в такт шагам робота, я почти дремал. Не полноценный сон, но так, некое его подобие.
Прошли целые сутки, и хотя сделать за это время мы смогли уже многое, основное было ещё впереди.
Будучи замыкающим в шеренге, я мог видеть как двигаются идущие впереди машины.
«Цербер» начальника академии идёт плавно, даже несмотря на отсутствие манипулятора. Не скажу что это что-то сверхъестественное, но удерживать равновесие на пересеченной местности и так непросто, а уж со столь явным перекосом и подавно. Да, есть гироскоп, есть нейрошлем, но основные параметры машины заточены под полноценного, двурукого робота, поэтому, чтобы так ловко передвигаться по гористым «джунглям», требуется недюжинный опыт. И несомненно, у полковника он есть.
Третьим с хвоста движется машина Эдика. И всё вроде нормально, — он не падает, не забегает вперед и не отстает, но всё равно в движениях его робота присутствует некая неловкость, свойственная всем новичкам.
— Первый, главному! Первый, главному! Вижу одиночную цель, удаление семнадцать километров по курсу!