– Но я не хочу! – эти слова сорвались с моих губ прежде, чем я подумала, что стоило бы попридержать язык.
– Я подписал документы! – отец ударил ладонью по столу, и официальные бумаги разлетелись в разные стороны. – Это уже решено. Только так ты можешь помочь.
И вдруг все встало на свои места: я поняла, что чувствовал Рен, покидая отцовский кабинет. Это была вина. Он знал о помолвке, но как давно? Я подавила щемящую боль в сердце, решив, что с братом буду разбираться потом.
– В Турии ты будешь в безопасности, – пробормотал отец себе под нос, потирая лоб широкой ладонью.
Я проглотила резкое возражение и обратилась к своим внутренним ощущениям, чтобы разобраться в его эмоциях. Смятение, тревога. Сожаление.
Я опустилась в кресло, сложив руки на коленях.
– Ты ведь не хочешь отправлять меня в Турию, – мягко сказала я. – Ты и сам это знаешь.
Его глаза медленно закрылись, а брови сомкнулись на переносице.
Я облизнула губы, надеясь, что все-таки смогу доказать свою верность Халенди.
– Я могу отправиться в Северный Дозор с Реном или…
Отец резко открыл глаза. В них сияла яростная решимость, и по тому, как расправились его плечи, я поняла, что он останется непреклонен.
– Я не отправлю тебя в зону военных действий, даже если ты останешься последним воином в Халенди, – он отвернулся и принялся изучать гобелен, висевший за спинкой его кресла.
Скрыв свое разочарование, я вновь заговорила, осторожно подбирая слова:
– Отец, я хочу помочь. В боевом мастерстве мне нет равных. Я уверена…
Он ущипнул себя за переносицу.
– Я знаю, что ты хороша в тренировочном зале, но на этом все, Дженесара. Тренировочный зал. У тебя нет настоящего боевого опыта.
Я вскочила на ноги и ударила ладонями по столу.
– И чья это вина? Все, чего я хотела – доказать свои способности за пределами дворцовых стен, но ты сделал все возможное, чтобы удержать меня. А теперь ты говоришь, что меня упакуют, как подарок, и отправят в другую часть света, чтобы выдать замуж за принца, которого я никогда не видела, и заставить притворяться, что чужое королевство, где я ни разу не была – мой дом. Я всегда делала то, о чем ты просил, но ровно в тот момент, когда мои способности могут принести пользу, когда я могу помочь своему брату и королевству, ты отсылаешь меня прочь?
– Я не могу отправить тебя на границу! – закричал отец.
Его глаза горели, а вены на шее вздулись и запульсировали, но, когда он заговорил вновь, его голос был тихим.
– Я не могу отправить тебя на границу, – он опустил взгляд. – И не буду, – отец снова посмотрел на меня, и в его глазах отразилась глубокая печаль вперемешку с усталостью. – Мы посылаем на север дополнительные войска. Атарен направит их туда, где они нужны больше всего, чтобы предотвратить дальнейшие нападения на нашу границу.
У меня пересохло горло, а внутри все похолодело.
– Ты только что сказал, что у нас не хватает войск.
– Это часть соглашения о помолвке. Когда ты выберешь день свадьбы, король Марко отправит нам на помощь своих солдат.
Я откинулась на спинку кресла. Значит, чем скорее я приму свою судьбу, тем скорее мой народ перестанет умирать на границе. Однажды в детстве, на озере, я провалилась под лед: в тот момент я испытала те же самые ощущения.
– Ты сказал, что поддержишь меня, если я найду причину для разрыва помолвки, – мне казалось, что с каждым выдохом стены кабинета смыкаются все теснее.
Отец опустился в свое кресло.
– И я сдержу свое слово. Найду способ.
Но я чувствовала его надежду. Надежду на то, что я выйду замуж.
Я сложила ладони у себя на коленях. Внутри меня как будто появился надлом, через который медленно вытекала злость, растерянность и горе. Мне хотелось ухватиться за какое-нибудь чувство, но осталась лишь пустота.
– Когда я должна уехать? – спросила я, раскусывая предложение на отдельные слова, горечью отдававшиеся на языке.
– На следующий день после твоего семнадцатилетия. Рен проводит тебя до окраинных деревень Халенборга, а затем незаметно покинет процессию.
Из моих легких исчез весь воздух.
– Так скоро?
Я так ждала своего дня рождения, не подозревая, что в этот праздник мне придется попрощаться со своим домом.
– Мы не можем медлить, – отец совсем сгорбился, становясь похожим на старика. – Мне нужно, чтобы ты это сделала, и что важнее – это нужно Халенди.
Его слова поразили меня, заглушив все приготовленные возражения. Я встала и расправила платье.
– Я – принцесса Халенди, – сказала я, припомнив, как много раз отец использовал эту фразу, чтобы увещевать меня. – Я исполню свой долг перед королевством, – слова горчили на языке, и мой голос надломился, превратившись в чуть слышный шепот. – Но ты знал об этом на протяжении многих месяцев, а мой день рождения уже завтра. Почему ты не сказал мне раньше?