– Вот вижу, как вы опечалились и уже больше не спрашиваете меня, куда я иду (так как догадываетесь о моей смерти). Верно говорю вам: для вас же лучше, чтобы я ушел. Если я не уйду, то не придет к вам и утешитель, дух правды. Если же удалюсь, то пришлю его к вам. Он же, когда придет, выяснит миру его заблуждение, непоправимость его и суд: заблуждение состоит в том, что напрасно не поверили мне, непоправимость касается ухода моего к Отцу, так что уже не могут увидеть меня и загладить свое преступление, суд относится к изгнанию и осуждению владыки мира сего (узкого самолюбия). (Главный толчок для возникновения духа истины должен произойти благодаря факту самопожертвования Христа, выражению беспредельной любви его, выражению крайней преступности мира. Без этого ученики остались бы в пределах ложной человеческой мудрости и не получили бы духа истины).
– Еще бы много сказал вам, но теперь всего не усвоите. Когда придет дух истины, то он покажет вам всю правду, так как не от себя будет говорить, но то, что сам услышит – и даже будущее вам откроет. Он меня прославит, так как от меня заимствует и вам передаст. (Верно, что дух правды или истины от Сына, т. е. от человека исходит, человек же или другое разумное существо от Отца. Все вместе – одно). Все, что ни имеет Отец, принадлежит и мне. Поэтому и сказал я вам, что дух истины произойдет от меня, хотя первый источник его есть Отец.
– Иду к нему. Поэтому скоро скроюсь от вас, хотя немного спустя опять на короткое время вернусь.
Тут говорят ученики: – Что же это значит – скроюсь от вас, опять приду, иду к Отцу? – ничего не понимаем!
Иисус стал объяснять им: – Чего не постигаете! Верно, говорю вам, что скоро вы будете плакать, а другие радоваться. (Начальство еврейское). Но горе ваше обратится в торжество… Женщина мучается во время родов, но вот является дитя, и она забывает свои муки и радуется пришедшему в мир человеку. Так и вы будете печалиться, но я возвращусь, и будет вам радость и торжество, которых уже никто от вас не отнимет. Тогда ни о чем меня просить не будете. Тогда Отец вам даст все, чего бы вы ни пожелали (в духе моего учения). До сих пор вы ничего в этом смысле не просили. Теперь просите и получите, чтобы полна была ваша радость. До сих пор я говорил вам иносказательно и намеками, теперь же прямо объявляю вам о моем Отце. Теперь уже нет мне нужды умолять за вас Отца, так как теперь и Отец полюбил вас за то, что вы полюбили меня и убедились, что я пришел от Бога. Пришел от него к людям, оставляю их теперь и возвращаюсь к Отцу.
Ученики сказали ему: – Сейчас ты говоришь ясно, без загадок. Также видим, что ты знаешь все наши мысли и отвечаешь нам, не спрашивая. Поэтому верим твоему происхождению от Бога.
Иисус сказал: – Наконец, верите? Вот наступает время и даже наступило, когда все вы рассеетесь от меня в разные стороны. Но я не останусь один, так как со мною будет Отец мой. Говорю это, чтобы вы видели во мне спокойствие, мирное настроение. Я знаю все заранее и примиряюсь. Вы же будете скорбеть от людей, но не бойтесь, так как я покорил их.
После этого Иисус обратил свой взор к небу и сказал: – Отче, наступило время! Прославь Сына твоего, чтобы и он тебя прославил, так как ты дал ему власть даровать всему вечную жизнь. Она проявится от познания тебя, единого истинного Бога и посланного тобою Иисуса Христа.
– Я прославил тебя на земле, так как закончил назначенное мне тобою дело. Прославь и ты теперь меня тою самой славой, которую мне суждено иметь еще прежде возникновения Вселенной. Я открыл сущность твою людям, которых ты отделил мне от мира. Они, эти избранные, и раньше были твоими, но ты дал мне их. Они восприняли и сохранили твою идею. Теперь они поняли, что все, что я имею, происходит от тебя. Свое учение, дух твой я передал им. И они тогда поняли, что я от тебя и послан тобою. Об избранных этих я особенно молю, – не о всех людях, а о тех, которых ты дал мне, о твоих. Но все твои в то же время и мои, а мои – твои, и через них я прославился.
– Я уже почти что не в мире, они же еще побудут между людьми. Я же ухожу!
– Святой Отче! Сохрани их для себя и сделай так, чтобы они были между собою в единении, как и мы с тобой. Пока я был с ними, я охранял их для тебя же, так что никто не погиб, кроме сына погибели (согласно псалму). Теперь же к тебе иду и, пока я с ними, утешаю их, чтобы они были вполне радостны.
– Я передал им твою мысль, и вот мир за это их возненавидел, так как они, как и я, отошли от мира. Не умоляю тебя, чтобы ты их отделил от людей, но чтобы сохранил от заблуждений. И они не от мира, и я не от мира.
– Просвети их своею истиною, своим духом… Я их послал в мир, как и ты меня. Ради них я осенил себя истиною, чтобы и они были просвещены ею же.
– Но не о них только умоляю, но и о тех, которых привлекут они своим словом. Да будут все одно целое: как ты, Отче, со мною, а я с тобою, так и они все с нами. Тогда поверят люди, что ты меня послал и что я передал им славу, которую получил от тебя. Да будут все в единении: я с ними, ты со мною… пусть будет совершенно это единение, чтобы люди убедились, что ты послал меня и полюбил их, как меня.
– Отче! Желаю, чтобы данные тобою мне люди находились там же, где и я, чтобы они были со мною и увидели мою славу, так как ты полюбил меня прежде создания людей. Но люди, Отче праведный, не поняли тебя, я же понял. Также познали и эти, что ты послал меня. Я открыл им дух твой и сообщил, что любовь твоя ко мне перейдет и на них, и будет подобна моей любви к ним.
Говоря так, Иисус с учениками вступил в сад, за Кедронский ручеек. Это место хорошо знал и его ученик – предатель, так как Иисус часто там бывал с учениками. Зная заранее, куда направятся ночью его друзья, Иуда взял отряд из солдат и архиерейских слуг и повел его на Иисуса. Толпа была вооружена. Так как было темно, то дорогу освещали факелами и фонарями.
Иисус издали заметил толпу, рассмотрел с посланными хорошо известную ему фигуру предателя и заранее знал, к чему все это клонится. Поэтому он спокойно пошел отряду навстречу и спросил: – Что это вы делаете, ай ищете кого? Ему отвечали: – Мы ищем Иисуса из города Назарета… Он ответил им: – Да это я и есть! Услыхав ответ, они в изумлении отступили и в страхе повалились на землю, так как такое спокойствие, в связи со славою Иисуса и их преступным замыслом, показалось им могуществом, которое моментально их уничтожит.
Тогда Иисус, показывая вид, что не понимает их, опять спрашивает: – Да кого вам надо?
Между тем они оправились от страха и опять ответили то же. Иисус сказал им: – Ведь я уже сообщил вам, что я именно тот человек, который вам нужен. Меня берите, а других напрасно не тревожьте… (Вышло, как ранее говорил Иисус: никого не погубил я из тех, которых ты мне дал).
Бывший тут Петр, не сознавая происходящего, вообразил, что наступил критический момент бороться за своего предводителя. Он помнил и обидное для него предсказание учителя об его отречении. Поэтому выхватил запасенную им ранее саблю и ударил ею одного из архиерейских слуг, по имени Малха. Ухо слуги оказалось отсеченным.
Видя это, Иисус заметил Петру: – Убери, Петр, оружие… неужели я откажусь от чаши, предложенной мне Отцом?
Сомнений в личности Иисуса не было, так как тут же торчал знавший его Иуда. Выказано было жалкое и нерешительное сопротивление Петром, которое окончательно разогнало их страх и немного озлобило. Поэтому начальник отряда, с солдатами и слугами, окружили Иисуса, связали ему руки и повели к архиерею Анне, тестю архиерея Каиафы – того самого, который советовал иудеям лучше пожертвовать одним человеком, чем губить весь народ, допустив его до восстания (они боялись Иисуса и как революционера).
За Иисусом шел Петр и еще другой ученик, известный Анне, который поэтому мог войти за Иисусом в архиерейский двор. Знакомый ученик переговорил со служанкой и тогда ввел во двор и Петра. Тут сторожиха спросила входящего Петра: – А ты не из учеников арестованного? Он сказал: – Что ты, что ты… конечно, нет!