- Не понимаю,- буркнул Тордул и потер раненое плечо.
- Болит? - сочувственно спросил Павлидий.
- Дергает…
- Дай мне осмотреть рану.
- Не твоя забота! Говори, что хотел сказать. Какое еще прикрытие?
- Изволь.- Павлидий снова уселся, поиграл стеклышком.- Давно уже мне стало известно, что твой Миликон связался с Карфагеном. Уговор у них был: Миликон поможет карфагенянам захватить Тартесс.
- Не может быть! - выкрикнул Тордул.- Зачем ему это?
- А затем, что собирался сесть в Тартессе наместником Карфагена. Постой, да ты, замышляя бунт, не собирался ли властвовать в Тартессе?
- Нет! - отрезал Тордул.- Мне власти не надо. Власть должна принадлежать законному царю - Эхиару.
- Вот как! - Павлидий поджал тонкие губы.
- Да, Эхиару! Вы обманули… вы скрываете от народа, что законным наследником трона был царский сын Эхиар. Аргантоний был верховным жрецом, вот как ты сейчас. Он силой захватил трон Тартесса!
- Даже если это было так, все равно ты поздно хватился: Эхиара уже много десятков лет нет в живых.
- Неправда, он жив! Он томится в рудниках, у него отняли не только трон, но и имя. Он затерялся среди тысяч безымянных рабов, но он жив!
- Кто тебе сказал это? - тихо спросил Павлидий.
- Ну, Миликон сказал…
- Ах, Миликон! - Павлидий усмехнулся. - А ты и поверил, дурачок…
Тут раздался быстрый стук, шел он не со стороны двери, а из-за статуи бога Нетона. Павлидий прошел туда, отворил в стене потайное окошко. Оттуда донесся невнятный голос. Павлидий слушал, приложив к окошку ухо.
- Хорошо,- сказал он, выслушав до конца.- Миликона сегодня вечером похоронить возле храма со всеми почестями. Пошли в город глашатаев, пусть объявят народу, что светозарный Миликон пал от преступной руки предателя грека, карфагенского лазутчика. Пусть это вызовет всенародный гнев против чужеземцев. Ты все понял? Ну, ступай. Погоди! Когда толпа в священном порыве устремится бить греков, проследи особо, чтобы не пострадали ни корабль, ни груз. Запомнил?
Он вернулся к столу. Встретил растерянный взгляд Тордула, горестно покачал плешивой головой.
- Кругом враги, кругом враги… Иной раз думаю, Тордул: зачем взвалил я на себя столь тяжкое государственное бремя? Удалиться бы в долину Бетиса, пожить на покое… Что с тобой?
Тордул, пошатываясь, подошел к водоему, подставил голову под струю. Павлидий забеспокоился.
- Не упрямься, Тордул, дай осмотреть рану. Я, как известно, хорошо разбираюсь в ранах.
- Не хочу…
Тордул жадно, взахлеб напился воды, потом тяжело опустился на край водоема, здоровой рукой провел по мокрому лицу. Теперь он сидел, а Павлидий стоял над ним, поджав губы.
- Ты сказал, что я… что я был нужен Миликону как прикрытие. Что это значит?
- Ты, кажется, знаком с купцом Эзулом,- сказал в ответ Павлидий и заходил по комнате.- Вчера вечером он был схвачен и при первой же пытке сознался во всем. Он был у Миликона главным посредником для связи с Карфагеном. Так вот. Фокейский корабль по пути в Тартесс был остановлен в Столбах карфагенянами. Греку велели передать Эзулу тайное письмо. Мои люди сразу заподозрили, что грек подослан карфагенянами. Но по наущению Миликона был убит в драке мой человек, который расследовал это путаное дело. Слушай дальше. Миликон решил использовать фокейский корабль для того, чтобы переправить карфагенянам оружие из черной бронзы. Это ускорило бы их нападение на Тартесс… Чтобы отвлечь внимание моих людей от погрузки, он и велел тебе выступить сегодня. Сам же уехал с греком на охоту. Он знал, что твой бунт обречен на неудачу. Одного он не знал - что этой ночью падет от кинжала грека.
Тордул удрученно молчал.
- Если все это правда…- заговорил он наконец.
- Показания Эзула записаны. Ты можешь их прочесть.
- Если это правда…- повторил Тордул и вдруг, скривившись, ударил себя кулаком по лбу. Он мычал и раскачивался из стороны в сторону, и злые слезы текли по его щекам.
- Ты неосмотрителен и излишне горяч, мой мальчик. Теперь ты сам видишь, что не должен был порывать со мной и доверяться этому негодяю…
Тордул вскинул на отца яростный взгляд.
- Ты только что велел похоронить этого негодяя и изменника с почестями у стен храма!
- Да, это так,- с печальной улыбкой отозвался Павлидий.- Нам постоянно приходится объяснять народу то одно, то другое. Но как ему объяснить, что третье лицо в государстве - изменник и ставленник Карфагена? В глазах народа мы, правители, должны быть непогрешимы, более того - святы. Иначе падут устои и все рассыплется…
- И поэтому вы лжете народу на каждом шагу! - крикнул Тордул.