- Куда прешь, убогий?
- К царю Эхиару, котеночек, - ласково сказал Козел. - Велено мне доставить ему хорошую пищу.
- А ну, покажи. - Воин потянулся к мешку, что был у Козла за плечом.
- Нельзя, котеночек. Все куски считаны.
Все же после недолгого препирательства
Козлу пришлось раскрыть мешок. На разговор подошло еще несколько воинов. Щупали, нюхали, качали головами: пища и впрямь была хороша, особенно еще теплый, духовитый пирог с тыквой.
- Ну, иди, - сказал рослый повстанец и, вздохнув, добавил. - Жена у меня была мастерица такие пироги печь.
У дверей царской спальни Козла ожидала неприятная встреча: на пороге сидел Диомед, строгал кинжалом палочку. На сладкие уговоры Козла отвечал одно: «Мешок передам, а сам - проваливай, пока цел». Тут выглянул Горгий, хмуро выслушал Козла, мотнул головой: «Проходи».
Диомед вошел вслед за Козлом, молча отнял мешок, аккуратно выложил припасы на стол. Тем временем Козел тихонечко направился к двери, что вела в соседнюю комнату, приоткрыл. Горгий мигом подоспел, оттер любопытного от двери.
- Нельзя к царю,-сказал он. - Сами управимся. Астурда!
Козел удивленно посмотрел на молодую длиннокосую женщину, выбежавшую из царской спальни.
- Посмотри, что он там принес, - сказал Горгий, кивнув на стол.
Не понравилось это Козлу. Уже и бабу к самозванцу приставили, не проберешься к нему.
- Обижаете меня, - жалобно протянул он. - Не чужой я ему… Эхиару нашему. Много лет мы с ним на рудниках душа в душу…
Никто не ответил ему. Астурда, со вниманием осмотрев еду, певуче сказала:
- Пирог ничего, а мясо пережарено. Поставь, Диомед, в холодок. На ночь дам ему кусок пирога с кислым молоком.
- На ночь кислое молоко - в самый раз, - подхватил Козел. - Где оно у тебя, красавица? Дай-ка отнесу, не чужой я ему человек. Сколько мы одной похлебки вместе…
Он не договорил. Из-за двери раздался хриплый хохот с подвыванием. На пороге спальни появился Эхиар. Был он без верхней одежды, всклокочен, глаза безумно расширены. Сутулясь, пошел он прямо на Козла, перемежая лающий смех бормотанием: «Огонь от земли…
Еще немного… Еще немного…» Горгий и Астурда кинулись к нему, подхватили под руки.
И только когда старика водворили на место и Астурда, ласково поглаживая его по голове, зашептала успокоительные слова, Горгий с Диомедом заметили, что Козел исчез.
- Нехорошо получилось, - сказал Горгий, поцокав языком, - Про веселую болезнь никто не должен знать.
Диомед сорвался с места, побежал к воротам,
- Э, да его и след простыл, - ответил караульный на его вопрос и махнул секирой в сторону леса. - Я думал, вы его кипятком ошпарили.
Диомед закашлялся, побрел в дом.
В лесу Козел отдышался, осмотрелся. Снял с шеи тугой кожаный мешочек, висевший на шнурке. Боги помогли обойтись без снадобья. Да и как было бы подсыпать, когда его, Козла, и близко не подпустили к самозванцу. А заранее отравить пищу Козел побоялся: могли и самого заставить попробовать. У Молчуна веселая болезнь, долго он не протянет…
Козел закопал мешочек в землю, притоптал ногой. Жаль снадобья, нелегко его приготовить,- но если с ним попадешься… Кто сам осторожен, того и боги берегут.
Стемнело. Козел выждал момент, когда повстанцы занялись вечерним варевом, бесшумно прополз между повозок и, пригибаясь и подобрав полы, побежал на ту сторону. Раз или два колючие ветки кустов больно хлестнули его по лицу.
- Стой!
Тяжело дыша, Козел остановился перед широкими лезвиями двух копий.
- А, это опять ты, козлиная борода,-сказал один из стражников, присмотревшись. - Дождешься, что проткнут тебя насквозь.
- Придержи язык! - прикрикнул Козел, - Проведи меня к начальнику, живо!
- Живо можно и нос набок, - буркнул стражник.
Однако не стал спорить: старшой велел пропустить лазутчика туда и обратно беспрепятственно. Высморкался, повел Козла по трескучей от сухих веток тропке к северным крепостным воротам, где был раскинут шатер начальника.
Военачальник, сидя на мягких подушках, ел рыбу, зажаренную целиком. Зубы его ходили по рыбьей спине от хвоста к голове и обратно- будто на дудке играл, - жир стекал по бороде на желтый нагрудник, на серебряные пряжки. Возле масляного светильника двое телохранителей играли в кости.
- Ну что? - Военачальник взглянул на вошедшего Козла.
- Считай, что самозванец готов, - небрежно ответил Козел. - У него веселая болезнь. Завтра помрет, самое позднее к вечеру.
Военачальник перестал жевать.
- Веселая болезнь? Ты уверен?
- Подвинься, - сказал Козел и, усевшись, поднес к носу пузатый пифос с медовым вином. - Доброе вино! - Он сделал несколько больших глотков, крякнул, обтер ладонью усы и бороденку. Военачальник ошалело хлопал глазами. Телохранители перестали играть в кости. - Доброе вино, - повторил Козел, - давно не пивал.