— Я не виноват, что северяне предпочитают живую монету распискам Маверранумского банка, — пробурчал Гилэстэл и сдвинул брови. — Мы живы и полны сил, оружие при нас, и даже лошадь имеется. Все не так плохо. До Мидфарна не больше трех дней пути. Мы бывали в передрягах и похуже этой.
— Вы правы, Ваша светлость, — усмехнулся полукровка, и кивнул на дымящийся лес. — Но если быстро не уберемся отсюда, эта поездка станет самой скверной.
Сырое туманное утро сменилось серым пасмурным днем. Сосновые леса и рощицы остались позади. Два путника и конь брели по каменистым вересковым полям, розово-фиолетовым при солнечном свете, а в этот ненастный предвечерний час кажущимся тускло-бурой мохнатой шкурой. Время от времени встречались большие валуны, одиночные или наваленные грудой, изъеденные ветрами и дождями.
Астид досадливо стер со лба каплю, упавшую с неба, и плотнее запахнул плащ.
— Только этого не хватало. Что за край? Камни, мошка, зверье нервное. Летом — и такой холод.
— Север, — коротко бросил князь.
Пыльного цвета облака уползли, уступив небосвод черным грозовым тучам. Порыв ветра шибанул в спину, заставив пробежать несколько шагов. Оглушающий раскат грома и потоки воды обрушились на путников одновременно. Белый конь, навьюченный поклажей, взвился на дыбы, напуганный грохотом.
— Успокой его! — полуэльф повис на поводе, удерживая запаниковавшее животное.
Астид подскочил к коню, обхватил за шею и выкрикнул заклинание. Усмирённый конь замотал головой, фыркая и недовольно стряхивая текущую по морде воду.
— Если и его потеряем, будет худо, — пробормотал Астид, оглядывая окружающее пространство в поисках какого-нибудь укрытия.
Невдалеке у подножия пологого холма темнела груда камней. Пробиваясь сквозь ураганные порывы ветра и потоки воды, придерживая раздувающиеся плащи и тяня за собой нервно подрагивающего коня, Астид и Гилэстэл направились туда. Приблизившись, озадаченно остановились, рассматривая внушительных размеров полуразрушенный дольмен. Правый вертикальный камень покосился и просел, отчего лежащая на нем массивная плита накренилась вперед и вбок, готовая в любой момент съехать. Массивное, но шаткое на вид сооружение прилегало задней частью вплотную к холму, образуя глубокую нишу, в которой свободно могли поместиться два человека и лошадь.
Крыша дольмена надежно защищала внутреннее пространство от ветра и дождя. Гилэстэл решительно дернул повод, направляясь в укрытие. Астид, опасливо покосившись на каменный остов, двинулся следом. Внутри было сухо, пахло застарелым мхом, мышами и временем. Порывы ветра, яростного и колкого снаружи, не проникали под каменный свод. Лишь стебли сухой прошлогодней травы у края каменных стен шелестели, подрагивая под сквозняком.
— Сойдет, — оценил князь убежище.
Он развьючил коня, отер его мокрые бока пучками сена. Астид сгреб сухую траву и, не спрашивая, развел костерок. Внутри стало тепло настолько, что стало возможным снять мокрые плащи и расстелить их для просушки. Вытащив из сумок остаток провианта, полукровка громко выругался — сухари размокли, превратившись в неприглядное месиво. Сушеное мясо и сыр тоже успели впитать воду.
— Зато жевать легче, — усмехнулся Астид, протягивая Гилэстэлу нехитрый ужин.
Стемнело. Дождь немного оскудел, но ветер продолжал бушевать с прежним усердием. Белый конь, выщипавший всю траву внутри дольмена, заснул на боку, подогнув ноги. Гилэстэл поставил на вход магическую защиту и улегся, подложив под голову сумку. Успокаивающе махнул Астиду ладонью — спи, мол.
— Караулить кто будет? — проворчал полукровка.
— Здесь безопасно, зверь сюда не проникнет. Что касается погони…Наши следы давно смыло. В такую погоду найти нас тут шанс один из тысячи. Нужно выспаться, нам предстоит трудный день.
Астид согласно мыкнул, и, повалившись на сыроватый плащ, мгновенно заснул.
Глава 3
Насчет предстоящего трудного дня Гилэстэл оказался прав. Первой неясной мыслью пробуждающегося Астида была мысль о том, что шорох дождя снаружи напоминает неясный гомон толпы. А дальний затяжной раскат грома похож на рычание. Полукровка вздрогнул, осознавая реальность, схватился за лежащий рядом меч и распахнул глаза.
Дневной неяркий свет разливался снаружи. Белый конь дрожал, вжавшись в дальний угол пещерки. Гилэстэл сидел, привалившись спиной к стене, и, хмурясь и покусывая губы, смотрел на вход. Прямо перед входом, облизываясь и втягивая носами теплый лошадиный запах, сидели два мокрых бурых волка. Один из зверей сунулся ближе, но уперся носом в прозрачную преграду. Сморщив нос, зверь оскалился, пытаясь зубами уцепить непонятное препятствие. Окрик со стороны заставил его отвлечься. Волк повернулся и неторопливо потрусил к позвавшему его урукху — пространство перед убежищем заполнялось ордой.