Разговор продолжался несколько часов, а потом Карлес распрощался и ушел.
— Ну? — спросил Ганновей, проводив гостя.
— О Боже! — воскликнул Коскинен., — Конечно, да!
ГЛАВА 14
Зодиак, выбранный для штаб-квартиры местной организации эгалитарианцев в Манхеттене, казался странным местом. Это было очень модное и дорогое место. Толпы людей посещали его, поэтому сюда можно было прийти в любое время, не привлекая внимания. Кроме того, многие входили сюда в масках, а обилие помещений давало возможность проводить тайные встречи.
Коскинен шел вместе с сопровождающими по гулким коридорам, погруженным в полумрак. Генератор давил на плечи. Коридор привел их к окованной двери, которая открылась после того, как Ганновей всунул в щель сканера какую-то карточку. Они вошли в небольшую комнату, где не было ничего, кроме стульев и небольшого стола.
Здесь уже находились человек пять или шесть. Все они как будто чего-то настороженно выжидали, хотя совершенно не походили на заговорщиков, которых показывали в ТВ-передачах. Младшему из них было около тридцати, старшему — не более шестидесяти, и все они, если верить одежде, казались людьми среднего достатка. Их представили Коскинену просто, без лишних формальностей, но он чувствовал, что все эти люди были напряжены, а кое у кого на лбу виднелись откровенные капельки пота.
— Наш Совет собрался здесь потому, что каждый из присутствующих имеет возможность выбраться сюда в случае надобности, — объяснил Ганновей.
— Однако слишком часто мы не можем этого делать, — резко заявил Брерсен. — Надеюсь, что сегодня нас собрала действительно важная причина.
— Да, конечно, — согласился Ганновей и коротко изложил факты, потребовавшие столь экстренного совещания.
После этого говорил Коскинен. Когда он закончил и ответил на вопросы, которых задали немало, он почти задыхался, в горле у него пересохло. Сев, он жадно выпил кофе, предложенный Трембицким, который так и не садился и почти не принимал участия в разговоре. Члены совета по очереди осматривали генератор и возвращались на места. От сигаретного дыма слезились глаза.
Ганновей нарушил тишину:
— Как можно использовать этот прибор — ясно, — подвел он итоги, — особенно если проделать кое-какую предварительную работу. Если сделать, чтобы прибор создавал экран, непроницаемый для лучей лазера, это будет нечто потрясающее. Достаточно будет небольшой армии в тысячу человек, чтобы контролировать всю страну.
— Подождите, — вмешался Трембицкий. — Мы с Питом еще ни на что не согласились. Особенно на революцию.
— А что вы хотите делать? — с вызовом спросил Рораубр.
Трембицкий изложил план Абрамса.
— Прекрасно, — фыркнул Лайфер, — а теперь расскажите мне что-нибудь более реальное.
— А что, этот план разве не реален?
— Начать с того, что он очень рискованный. Даже если предположить полное сотрудничество с вами президента, неужели вы думаете, что Маркус будет спокойно сидеть и ждать своей участи? У него в Вашингтоне много сторонников и своя пропагандистская машина. Он будет говорить, что тайну прибора невозможно сохранить и что в других странах этот прибор рано или поздно будет создан. Следовательно, скажет он, СБ нуждается в подкреплении, а не в ослаблении.
— Но ему придется иметь дело с национальным героем, Питом Коскиненом, который передал прибор правительству США.
— Ха! Героев легко свергнуть с пьедестала.
— Но против СБ могут быть выдвинуты обвинения в похищениях, незаконных арестах, даже в попытке убийства.
— На эти обвинения вам скажут, что мистер Коскинен просто лжец или что он неправильно понял ситуацию и впал в панику. И что его товарищи из экспедиции были изолированы для их же блага — чтобы защитить их от китайцев, кстати, частично это так и есть, если вспомнить капитана Твена. А психологические исследования были необходимы, потому что возникла чрезвычайная ситуация и СБ должна была быстро получить необходимую информацию.
Лайфер пожал плечами:
— В конце концов Маркус может пожертвовать несколькими незначительными агентами, обвинив их в том, что они превысили полномочия и действовали по собственной инициативе. Во всяком случае, сам он выйдет сухим из воды.
— Даже если президент будет против него?
— Даже и тогда. Вы недооцениваете роль, которую играет СБ в формировании общественного мнения. Американский народ уверен, что доктрина Корриса — это единственная альтернатива ядерной войне. И эта доктрина автоматически требует существования СБ.