— Ты что, действительно их изучал?
— Я интересовался. И… мне казалось, что я знаю, что представляют собой люди, с которыми мне предстоит воевать.
Хелу огляделся. Кустарник, кое-где деревья… Последние были, невысокими и толстоствольными, или стройными и гибкими, чтобы выдерживать напор сильных ветров, которые могли возникать при быстром вращении. Сейчас здесь вполне могла быть осень: множество цветов продолжало цвести, поражая глаз буйством алого, желтого и пурпурного. С некоторых растений свешивались гроздья фруктов.
— Можем ли мы есть местную пищу? — спросил Хелу.
— Да, конечно, — ответил Рошфор. — Если бы колонисты не могли использовать природные ресурсы, они никогда бы не преуспели в своих намерениях. Конечно, кое-что пришлось добавить к местному ассортименту. Потом необходимо было развести домашних животных. Если бы мы питались исключительно авалонской пищей, то могли бы нажить кое-какие болезни. Но это не такой быстрый процесс, и я читал, что большая часть здешних растений очень вкусная! К несчастью, часть — из них ядовита. Беда только в том, что я не знаю, что есть что!
— Гм! — Хелу потеребил свои усики и нахмурился. — Нам лучше позвать кого-нибудь на помощь.
— Не спеши, — сказал Рошфор. — Давай вначале изучим то, что сможем. Не забудь, что лодка снабжена продовольствием на недели. Мы просто могли бы… — он замолчал. Одна мысль поразила его. — У нас есть неисполненная обязанность…
Они начали копать могилу и обнаружили, что зеленое покрытие представляет собой плотный слой, а земля под ним глинистая и вязкая.
Закат превратился в пламя, прежде чем они похоронили Ва Чау.
Полная луна должна была давать достаточно света: она была расположена на такой высоте и под таким углом, что сила ее свечения должна была в три раза превышать яркость земной Луны. Сегодня светил лишь тонкий месяц, но чтению службы помогли сверкающие белым планеты и бесчисленные звезды. Большая часть созвездий была теми же самыми, на которые Рошфор смотрел в обществе Эвы Дэвиссон на Эсперансе. Три-четыре парсека не расстояние для Галактики.
«Существует ли жизнь после смерти? Я должен в это верить, — подумал он. — Отец, тебе, в какой бы форме я не видел тебя, вручаем мы это существо, нашего товарища. И мы молимся о том, чтобы ты даровал ему отдых, как молим и за себя! Будь милосерден! Будь милосерден! Будь милосерден!»
Маленькие вспышки наверху становились все более далекими.
— Рассыпаться, — приказал Кайал. — Уходить! Перегруппироваться на широкую орбиту!
— Однако, адмирал, — запротестовал капитан из его штаба, — их корабли, они используют шанс для побега, исчезновения в глубоком космосе!
Кайал переводил взгляд с одного экрана на другой. На него смотрели разные лица. Одни из них принадлежали гуманоидам, другие — нет, но все они были лицами офицеров Земной Империи. Он обнаружил, что ему трудно встречаться с их взглядами.
— Вам придется на это согласиться, — сказал он им. — На что мы согласиться не можем, так это на те потери, которые несем сейчас. Лаура только пролог! Если ценой ее захвата является ожидание подкрепления, если мы дадим Итри время на реорганизацию, — значит, нам суждено положить эти факты в основу своей стратегии и всей этой войне предстоит стать долгой и дорогостоящей.
Он вздохнул.
— Будем честны перед собой, граждане, — сказал он. — Ваше знание этой системы было никуда не годным! Мы понятия не имели о том, какие укрепления созданы на Авалоне…
На орбите находились сотни автоматических станций, чьи силы питали исключительно защитные экраны и ищущие прожекторы. Подходить к ним было смертельно опасно. Между ними и планетой сновали суда, подносящие все, что могло быть необходимым для поддержания боевой готовности роботов.
На поверхности планеты и луны была создана шарообразная решетка детекторов, выступающих трубок, энергетического оружия, слишком объемного, чтобы его нес на борту даже самый большой космический корабль. Часть была скрыта глубоко в скалах или на дне океана, кое-что находилось на поверхности земли или воды. Возможность того, что судно или снаряд подойдут из космоса незамеченными, была действительно незначительной: мегаполя защищали каждое живое место.
В воздухе клубился рой патрульных судов, готовый применить силу против каждого, кто попытается сюда вторгнуться.