Бывший император мрачно улыбнулся. Он с одобрением относился к Михаилу Македонскому. Монах-пустынник был святым человеком, что ни в коей мере не относилось к Юстиниану. Тем не менее они в некоторой степени оказались родственны по духу. Фракийский крестьянин и македонский пастух в молодости. Изначально простые люди. И достаточно дикие - каждый в своем роде.
Велисарий снова заговорил, качая головой.
- Мы уже решили послать монахов Михаила в Египет, Юстиниан. Я согласен: они помогут. Однако без военной силы эти монахи просто закончат жизнь в какой-нибудь уличной драке. Нам уже и так недоставало солдат, а теперь я еще забираю часть войск в Персию для сражения с малва. Мы не можем отказать персам, а императорская казна не безразмерна и ее не хватит для создания новой армии.
Внезапно в сознании Велисария промелькнуло несколько образов.
Конница. Выступает ряд за рядом. Их оружие и доспехи, хотя и хорошо сделаны, но простые, практичные. Поверх доспехов надеты простые туники. Белые туники с красными крестами. Люди выступают на параде по главной улице огромного города. За ними идет пехота, также облаченная в простые белые туники, украшенные большими красными крестами.
Полководец рассмеялся.
"Спасибо, Эйд!"
Велисарий повернулся к Михаилу.
- А ты выбрал название для своего нового религиозного ордена?
Македонец скорчил гримасу.
- Пожалуйста, Велисарий. Я не создавал этот орден. Его создали другие...
- Вдохновленные твоим учением, - вставил Юстиниан.
- И практически свалили его мне на голову! - нахмурился монах. - Я не представляю, что с ними делать. Я предложил послать их вместе с Антониной в Египет, поскольку они требовали дать им какое-то задание, хотели, чтобы я послал их на святое дело, а мне больше ничего не пришло в голову.
Полководец улыбнулся. Несмотря на невероятную силу характера - даже, пожалуй, силу мессии - Михаил Македонский совсем не подходил для того, чтобы встать во главе какого-либо религиозного течения - если оно имеет ясные цели и дисциплинировано. Велисарий не знал никого менее подходящего для такой роли.
- Но кто-то же должен был их организовать, - заметил Велисарий. - И организовал. Не прошло и месяца после того, как ты начал читать проповеди для массового слушателя в Константинополе, как они стали появляться кучами и нести на улицы твои послания - для тех, кто не мог попасть на проповедь.
Македонец фыркнул.
- Фактически их было трое. Это Марк из Афин, Зенон Симмакий и Гайсерик. Зенон из Египта, Гайсерик - готт, Марк, конечно, - грек. Марк православный, Зенон монофизит, Гайсерик арианец.
- И они поладили? - удивился Велисарий.
Михаил уже хотел возмутиться, но расслабился.
- Да, Велисарий. Они точно так же, как и я, смотрят на триединство уловка сатаны, чтобы отвлечь людей, пока сатана делает свое дело. - Он улыбнулся. - Время от времени любое помещение, в каком они оказываются одновременно, наполняется шумом голосов спорящих. Но в голосах ты никогда не услышишь гнева. Они братья - и они мои братья.
- А ты какую позицию занимаешь во время этих споров? - спросил Юстиниан.
- Ты прекрасно знаешь мою позицию! - рявкнул Михаил. Бывший император улыбнулся. Юстиниан обожал теологические споры. Если не считать заботы Феодоры, именно беседы с Михаилом и патриархом Антонием помогли ему справиться с чернотой, поселившейся в его душе в месяцы после того, как он лишился зрения.
- Я смотрю на триединство с ортодоксальной точки зрения, - точно так же, как и Антоний, - заявил Михаил. - Хотя и более просто сформулированной. - Он фыркнул, - Мой приятель Антоний Александрийский грек, и поэтому его не удовлетворяет простая правда, пока он не украсит ее умными греческими силлогизмами и не заставит плясать под дудку греческой диалектики. Но я не грек. Я - македонец. Да, мы родственные народы. Но грекам Бог дал интеллект, а нам - разум.
Снова появилась холодная улыбка.
Конечно, именно поэтому мой великий предок Филипп потерял терпение и решил успокоить всех спорящих южан. И именно поэтому его сын, Александр Македонский, завоевал мир.
- Чтобы его смогли унаследовать греки, - добавил Юстиниан.
- В таком случае поставь их во главе ордена, - сказал Велисарий. - И найди женщин с подобными талантами. Должны быть такие.
Михаил потрепал длинную бороду.
- Да, - кивнул он после минутного размышления. - Мне сразу же пришли на ум две. Юлиана Сиагрия и Елена из Армении.
- Юлиана Сиагрия? - переспросил Юстиниан. - Вдова...
Михаил кивнул.
- Она самая. Не все мои последователи из простых людей, Юстиниан. Есть и представители знати - хотя обычно они из сословия всадников. Юлиана единственная из класса сенаторов, кто ответил на мои проповеди. Она даже предложила отдать мне в распоряжение все свои богатства.
- Боже праведный! - воскликнул Юстиниан. - Она же - одна из самых богатых женщин империи!
Михаил гневно посмотрел на него.
- Я прекрасно знаю об этом! И что мне с этим делать? Я всегда жил малым - с юности. И я не намерен отказываться от этой полезной привычки.
Кислое выражение лица монаха ясно показывало его отношение к богатству. Он стал бормотать что-то о верблюде и игольном ушке. Недобрые слова. Очень недобрые, если сказать по правде.
Велисарий остановил собирающийся шторм.
- Используй ее богатство на покупку оружия и доспехов, Михаил. А также запасов продовольствия и всего необходимого для обеспечения нового ордена.
- Они должны жить как я, черт их всех побери! - рявкнул Михаил. - Как я!
Велисарий покачал головой.
- Они будут слишком заняты. Слишком. - Полководец улыбнулся - широко, но не хитро. - Это будет религиозный орден нового типа, Михаил. Военный орден.
Внезапно в сознании полководца мелькнуло название.
- Мы назовем их орден рыцарей-госпитальеров, - объявил он. Направляемый Эйдом по лабиринтам истории будущего, Велисарий принялся за объяснения.
* * *
После того как Михаил ушел из Большого дворца, Юстиниан вздохнул.
- Это не сработает, Велисарий. О, конечно, вначале... - бывший император, мастер интриги и маневров, грустно покачал головой. - Люди грешники. Со временем твои новые монахи просто станут еще одной группой амбициозных мастеров хитросплетений, которые пытаются схватить все попадающееся под руку.
В сознании Велисария возник образ. Великолепный дворец. По его коридорам, украшенным дорогими статуями и шпалерами, двигаются люди. На них надеты туники - все еще белые, с простыми красными крестами. Но теперь туники сшиты из шелка, а рукоятки мечей, висящих на поясах, украшают драгоценные камни.
- Да, - согласился Велисарий. Его голос совсем не утратил веселости. Но этого не произойдет, пока мы не справимся с малва. А после... - Велисарий пожал плечами. - Я мало знаю о борьбе в далеком будущем, Юстиниан. Но я всегда знал, что мы сражаемся на правой стороне, потому что наши враги - те, которые называют себя "новыми богами" - ищут идеальных людей. Таких нет и никогда не будет. - Он встал со стула. - Ты знаешь это точно так же, как и я. Неужели ты в самом деле думаешь, что твои новые законы принесут рай на землю? Положат конец всей несправедливости?
Юстиниан саркастически заворчал.
- Тогда зачем это делать? - спросил Велисарий.
- Потому что это стоит делать, - проворчал Юстиниан. Полководец кивнул.
- Господь судит нас по тому, к чему мы стремимся, а не по тому, что находим.
Велисарий собрался уходить. Юстиниан позвал его:
- Еще одно, Велисарий. По поводу видений.
На лице бывшего императора быстро промелькнула улыбка. Выражение его лица было скептическим, почти сардоническим.
- Тебя случайно не посещали никакие видения, связанные с твоей маленькой протеже в Индии? Она уже заставила малва выть?
В ответ на улыбку Юстиниана Велисарий покачал головой.
- Шакунтала? Не знаю. Видений определенно не было. Эйд ведь не маг, Юстиниан. Он не больше ясновидящий, чем ты или я. - Теперь полководец улыбался. - Предполагаю, с ней все хорошо. К сегодняшнему дню она, вероятно, уже собрала вокруг себя целую армию.