Я отскочил в сторону сделав перекат, а затем сорвавшись с места атаковал его. Лезвие просвистело в воздухе с таким низким гулом от которого пространство начало вибрировать вокруг, его двуручник загудел в ответ пресекая попытки атаковать и принимая на себя весь удар. Ударная волна разнеслась, вокруг обрушивая и без того поврежденные здания.
Мы вновь начали обмениваться ударами, но на сей раз мои безрассудные безумные атаки ни к чему не приводили. Как бы я не скалился, ни рычал и не пытался ударить в ответ, Александр ловко уходил в сторону. Мне даже начинало казаться, что до сего времени он лишь сдерживался, а сейчас начал биться во всю свою силу. От таких мыслей страх вновь начал наступать мне на горло, сдавливая его своими тяжелыми ботинками. От чего я двигался все скованней и осторожней…
Удар не заставил себя ждать. Огромное лезвие полоснуло меня по боку чуть не трубил сломанную руку. Повезло, что острый конец меча прошелся по касательной лишь вспоров кожу живота и тыльной стороны руки. Было больно, и мне кажется я только, что лишился нескольких пальцев. И правда, они прямо сейчас валяются у меня под ногами, а один прохрустел сломанными костями, когда я, отступая назад наступил на него. Не страшно, местная медицина должна справиться с такими ранами, главное дожить до капсулы. Ведь не зря, я распорядился чтобы в новом корабле стояло самое лучшее автоматическое медицинское оборудование какое только вообще существует. Драться нам придется часто, а раны зализывать где-то надо.
— Черт! — прорычал я от боли, когда сапог инквизитора врезался мне в живот.
Отлетев в другое здание, я уже чувствовал, что подхожу к пределу. «Пронзительный взгляд» сам собой выключился, оставив лишь головную боль и тошноту, перед глазами все двоилось. Левая рука дрожала от усталости, а правая вообще была сломана. Ноги не слушались. Я выбился из сил, но заставил себя подняться. Вот только зря…
Александр одним движением заставил свой двуручный меч собраться обратно в рукоять, а дальше просто подошел ко мне.
— Жаль, что приходится заканчивать с тобой так скоро, — произнес он, смотря на меня сверху вниз.
Затем его огромная рука схватила меня за грудки и подняла в воздух. Я старался отбиться. Бил его ногами в живот и пах, единственной рукой бил по суставам пытаясь согнуть руку. Но он, словно как каменное изваяние стоял, смотря на меня с сочувствующим взглядом, полным жалости и превосходства.
— Я так просто не сдамся, тварь! — прорычал я, чувствуя, как горло сдавливается от его руки.
Он очень силен, невероятно силен. Даже сложно представить какова истинная сила инквизитора восьмого ранга. И если он настолько силен, то что с остальными? Насколько могущественны те, кто выше него по рангу? Седьмые? Шестые? Первые?! Как мне драться с ними?! Что мне вообще делать, чтобы быть наравне с ними? Ведь прямо сейчас, я уже ничего не могу сделать. Мой мозг еще не понимает этого, посему продолжает бороться из последних сил, но разум уже все понял. Мне не жить. Мне не выбраться из этой мертвой хватки…
Вот Александр скривившись со всей силы бьет меня об землю, затем поднимает и бьет еще раз и еще. Я чувствую, как мой позвоночник протестующе хрустит. С каждым ударом об землю, мой затылок становится все мокрее и мокрее, и даже начинает чавкать. Перед глазами темнеет. Мне кажется, что я слышу голова девушек.
— Оставь его! — кричит Сенория, а затем обращается к своему брату, — Фримиус останови его!
Но тот ничего не будет делать. Ему плевать на меня. Повернув голову в их сторону, я вижу испуганные лица, наполненные ужасом. Картинка то медленно опускается вниз каждый раз, когда Александр поднимает мое тело, то резко уходит вверх. Я постарался улыбнуться им, чтобы приободрить.
— Хватит! Прекрати отец! — кричит Лилия.
Девушка дрожит всем своим телом. Ей приходится пересиливать свой страх чтобы крикнуть эти слова. Она молодец. Вот только поздно все это. Пусть лучше убегают как можно дальше, найдут Елену.
А я им выиграю время…
— Тебе не нужно было вставать на моем пути, — тихо сказал Александр в очередной раз поднимая меня над землей.
— Плевать вообще на тебя, тварь ты никчемная! — прошептал я, плюя кровавым сгустком в его лицо.
Он увернулся, но именно это мне и нужно было. Собрав все свои последние силы, я, закричав схватил за его лицо. Оно было ближе всего ко мне. Ногтями я впивался в его кожу, царапался и старался нанести больше увечий, достать до его глаз и вырвать их. Впадая в отчаянное безумие, я наплевав на осторожность сломанной правой рукой вцепился в его уши. Мне удалось оторвать его остатками пальцев, а левой вцепиться в его глаз.