Также в этом ответе я далёк от мысли, что во всех случаях насилия виновата женщина. Мы разбираем не мировую проблематику, а твою ситуацию, обсуждаем, как тебе себя вести[215].
Изнасилование может произойти и в мирной жизни, за территорией военного госпиталя. Эта тема — не есть тема места действия. Конечно, нет единственного основания утверждать, что всё происходит по вине женщин, но можно допустить, что гордая, высокомерная позиция женщины может уязвить мужское самолюбие, и тогда у мужчины может сработать пусковой механизм отстаивания своего авторитета, пусть и в извращённой, но в «понятийной» для него форме — он просто отработает «по понятиям». Особенно если он был воспитан в такой парадигме, где у настоящего мужчины всегда должно быть много денег и много женщин, которые должны перед ним склоняться. А та, которая не склонилась, да ещё и посмеялась, по сути, запускает кнопку обострённой мужской идентичности. И, как правило, это насильственное действие, хоть и непреднамеренно спровоцированное, уже трудно развернуть в обратную сторону, т. к. у мужчины, по его «пацанской идеологии», другого выхода из унижающей его ситуации не остаётся.
При риске возникновения подобной ситуации, когда мужчина настаивает на знакомстве, девушке лучше сослаться на плохое самочувствие, спокойно проговорить это, без возмущённых и унизительных тирад. Тогда даже самый оголтелый «братан» ничего не сможет возразить, потому что при таком отказе его личность, его мужское самолюбие никак не задеваются. А когда у него нет уверенности в том, что девушка отказывает исключительно из-за плохого самочувствия, он будет думать, что отказ дан по иным причинам: ты не красив, ты беден, у тебя не брендовая одежда и т. п. И если парень действительно беден и отчаянно пытается выбиться в люди и показать, что он «крут», то этот отказ для него вообще моральная рана.
Ещё во Вторую мировую войну сохранялся достаточно высокий статус сестёр милосердия, который сам по себе обезоруживал. Именно милосердие в этом статусе обезоруживает. В раненом человеке пробуждается та самая вторая доминанта, на поверхность выходят какие-то другие инстинкты — сыновние или братские. А если женщина (медицинская сестра в госпитале) выполняет свою работу только отстранённо, так сказать, в «лучших» современных традициях «психологической отстранённости», когда считается, что для объективности восприятия картины состояния пациента не надо вступать с ним в эмоциональный контакт, подключаться к нему смыслами, то для неё целью работы становится только зарабатывание денег. При таком подходе она и сама не развивается в парадигме милосердия и на корню срезает эти «братские» ростки, готовые тянуться ей навстречу. Что-то очень важное не улавливается тогда. И вообще, этот тезис, что отсутствие эмоциональной связи делает познание другого человека более объективным, абсолютно не выдерживает критики. Как же тогда, к примеру, супруги познают друг друга при наличии теснейшей эмоциональной связи?
История преподобноисповедницы Параскевы (Матиешиной) хорошо иллюстрирует ответную реакцию (в данном случае — заключённых) на милосердный, эмоционально включённый подход. Она была сослана в годы гонений на веру, работала поварихой на лесоповале, где преобладали «уголовные элементы». Примечательно, что уголовники уважительно называли её «сестрой» и даже ругаться не смели при ней. Она не то что останавливала их ругательства, но её внутренняя настроенность и вовлечённость в их судьбу словно призывали этих мужчин возвыситься над самими собой.
Уже сама идея сестёр милосердия сопровождается внутренней чистотой, которая даже в самых чёрствых сердцах способна пробудить нечто высшее. А когда в современной парадигме все акценты смещены с внутреннего на внешнее, и женщина должна быть скорее всегда физически привлекательной, то и на работе она остаётся таковой. Конечно, мысль не в том, чтобы девушка на работе была «страшненькой», никто не против красивых девушек среди медицинского персонала. Здесь имеется в виду то, что подобный коктейль из красивой внешности и современного подхода «психологической отстранённости на работе» со стороны носительницы этой внешности и способен вызвать эффект неконтролируемого насилия у определённого контингента пациентов. Эта отстранённость красивой девушки считывается ими как равнодушие и даже пренебрежение. На самом деле, трудно понять, как медсестра может оставаться медсестрой, этой последовательницей сестёр милосердия, психологически отстраняясь от пациентов. И опыт людей, выживших в экстремальных условиях ссылок и лагерей, опровергает предубеждение о том, что чрезмерная вовлечённость человека в проблемы другого разрушает его самого. Напротив, только психологическая солидарность способна дать человеку иммунитет против запредельных условий существования.
215
См. главу «Последствия насилия сексуального» из ч. 2.1 статьи «Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты». Также см. некоторые беседы одноимённого цикла: «ПТСР-РОСТ. Травматический опыт как доминанта. Изнасилование. Помогает ли стимуляция памяти?», «ПТСР-РОСТ. Спорные концепции работы с ПТСР, игра с воображением. Эйфория не есть исцеление», «ПТСР-РОСТ. Изнасилование. Самоконтроль ещё не исцеление. Перестройка опыта через обогащение», «ПТСР-РОСТ. Горе, травма, боевая травма. Когнитивная переработка. Выход в конструктив. Покаяние», «ПТСР-РОСТ. Доминанта и перестраивание угрожающего образа. Помогает ли проговаривание, стимуляция памяти», «ПТСР-РОСТ. Помогает ли визуализация мести, погружение. Изнасилование. Ненависть губит. Гипноз», «ПТСР-РОСТ. Изнасилование. Месть родителям. Грани этики. Вслушивание в себя. Критерии исцеления». [Электронный ресурс]: https://solovki-monastyr.ru/abba-page/narcomania/#18.