— Если вы говорите с человеком, пережившим ПТСР, и ощущаете внутреннюю тяжесть, читаете про себя Иисусову молитву?
— Лариса Пыжьянова, специалист МЧС, в своей книге «Разделяя боль» рассказала, что часто люди, пытаясь утешить кого-то, но не имея схожего опыта травмы, лишь наносят новые удары. Поэтому, общаясь с травмированными людьми, не выжимайте из себя знания, которых у вас нет. Кроме того, есть ещё одна опасность. Начав слушать о чужом тяжёлом опыте, вы можете этого морально не вынести. На войне происходят многие вещи, которые в мирном укладе не могут восприниматься адекватно. Сможете ли вы слушать о насилии в плену, о том, как кому-то отрезали голову? Тяжёлые мысли имеют свойство перекочёвывать из головы в голову. Поэтому, если вы не чувствуете в себе достаточно сил на такой разговор, скажите своему собеседнику, что постараетесь найти кого-то, кто сможет оказать ему квалифицированную помощь. Но если вы стали участником диалога и ощущаете внутреннюю тяжесть, читайте про себя Иисусову молитву. Вы будете слышать и понимать то, что вам говорят, но полученная информация вам не навредит.
— Почему кто-то возвращается с тяжёлой формой ПТСР, кто-то с легкой, а кто-то психически стабилен? От чего это зависит?
— В США исследовали психику солдат, прошедших войну во Вьетнаме. Пристальный интерес вызвала группа из 10 человек, которые служили вместе и у которых не было ПТСР. Оказалось, что они заботились друг о друге; у них было такое понятие, как субъектность. Что такое субъектность? Это позиция «я не выбирал эти обстоятельства, но я выбираю даже в них оставаться человеком». Те солдаты, помимо человеческого отношения друг к другу, не участвовали в зверствах; если получали бессмысленный приказ, могли внести в него свои комментарии. То есть определённая моральная гигиена во время ведения боевых действий позволяет избежать ПТСР в будущем. Наличие смысловой вертикали позволяет человеку преодолеть даже непереносимые условия.
— Что такое смысловая вертикаль?
— Есть горизонтальное и вертикальное понимание смысла жизни. Горизонтальное — быт, то, что происходит вокруг, что можно пощупать, потрогать. Вертикальное — это осмысление того, что в принципе значит быть человеком. Оно вмещает в себя и морально-нравственные принципы, и религиозное сознание, и родовые традиции…
— Если человек встанет на путь волка, потому что ему кажется, что так легче выжить, то это стабильный путь к разрушению психики?
— Если произошло убийство, человек должен это как-то себе объяснить. Одно объяснение — с позиции волка: я такая боевая машина. Но если ты однажды стал волком, как ты станешь обратно человеком? Другая позиция — воин-христианин: остановить зло, но самому этим злом не пропитаться. Ты защищаешь свою страну, своих соотечественников, но при этом не теряешь человеческий облик. Ожесточаясь, человек расточает своё сердце, и потом ему уже трудно вернуться к самому себе. Даже нажимая на спусковой крючок, можно молиться за врага, и тогда не произойдёт духовного повреждения. Если человек встанет на путь волка, потому что ему кажется, что так легче выжить, то это стабильный путь к разрушению психики. Известно ведь, что самоубийств после Вьетнама было больше, чем потерь во время самих боевых действий.
У нас в Соловецком монастыре как-то был один человек, который со временем стал священником. Теперь он окормляет спецназовцев — он прошёл Чеченскую войну, сам служил в спецназе. Он стал христианином в плену. Говорил, что всю жизнь воспитывал в себе вепря, нарастил бицепсы 45 см, готов был любого загрызть. Был уверен, что даже если попадёт в плен — не сломается. Но когда в плену его начали бить, через полчаса он понял, что то, на чём он пытался основать свою жизнь, все его бойцовские качества — это не та основа. Его сломали морально. Но именно тогда он родился как христианин. И когда он вернулся с войны, у него не было никакого посттравматического расстройства.
— То есть даже если раньше у человека не было смысловой вертикали, он может начать её выстраивать в любой момент? Даже в состоянии травматического расстройства?
— Психолог и писатель Виктор Франкл, который прошёл немецкий концлагерь и сумел выжить, писал, что никакой психотехникой не удастся преодолеть невротический симптом, но можно настолько обогатить человека, что этот симптом сотрётся полнотой жизни. Учение академика Ухтомского о доминанте кажется мне наиболее подходящим для решения проблемы ПТСР: когда у человека есть зацикленность на чём-то, нужно не столько разрушать эту патологическую доминанту, сколько создавать новую, конструктивную. У доминанты есть такое свойство, что все поступающие импульсы притягиваются к текущему очагу. Грубо говоря, если алкоголику твердить о вреде алкоголя, у него это будет вызывать только желание выпить. Более перспективно — создавать новую доминанту. Когда человек изучает, к примеру, чужие мемуары, он накапливает необходимые данные для переживания своего травматического опыта, потому что сталкивается с реальным опытом реальных людей, у которых это получилось.