Из местечка Посудичи — штаба дивизии — посыпались приказы. Открываются двухнедельные инструкторские курсы по подготовке командного состава на должности отделенных, взводных и полуротных командиров. Предписывается прислать в село Погар от каждого полка по 20 человек. Наблюдающим за школой назначен начальник штаба дивизии Петренко. Из червонных казаков разворачивалась 1-я пехотная бригада под командованием Примакова.
Через день спецкурьер на дрезине доставил еще пакет. Войскам дивизии надлежит усиленно готовиться к предстоящим боям. Этим приказом полки 2-й и 3-й сводились во 2-ю бригаду. Управление бригадой поручается командиру 3-го полка имени Богуна.
Никита Коцар поздравил Николая с назначением. Исакович, довольный, подмигивал.
— Лег на душу ему, Николай Александрович. Грешным делом, когда ехали к вам, я переживал. Нрав Крапивянского уже успели испытать на себе…
1-я повстанческая дивизия за месяц, к концу октября, была, по существу, сформирована. 1-я бригада червонного казачества насчитывала более 2 тысяч штыков, две сотни конников и 8 орудий; Таращанский полк — 2 тысячи человек пехоты, полторы сотни и 4 орудия; Богунский — 1500 человек пехоты, одну сотню и 2 орудия. Кроме того, при штабе дивизии созданы команды для охраны числом около 700 штыков; начдив мыслил из них сформировать пятый полк, который состоял бы у него в резерве как ударный.
Пополнение прибывает. Бегут крестьяне из Украины. Штабисты надеются через две-три недели довести состав дивизии до 12–15 тысяч. Тормозит формирование, как и прежде, вооружение и обмундирование; острая нехватка ощущается в командирах.
Рос и Богунский полк. Боевая изнурительная учеба днем перемежалась с ночными налетами на приграничные села за кордоном. В помощь немецким гарнизонам гетман Скоропадский выдвинул на унечский участок курени гайдамаков — батальоны. В ночные вылазки бойцы шли с охотой. Случалось, отбивали в пристанционных поселках Робчик, Лыщичи, Стародуб собранный немцами для отправки в Германию скот, хлеб; кое-что перепадало из оружия, одежды.
Начальник штаба полка Осипов расписал на десятиверстке цветными карандашами целую операцию. Перед этим с неделю усердствовала полковая разведка — установили, где какая застава, секрет, вплоть до наблюдателей на соснах. Комбат Кощеев повел свой батальон на Лыщичи, а Зубов с четвертой ротой Квятека и пятой Тищенко двинулись на Робчик. Проплутав в потемках среди болот, в лесу, обходя поселок с тыла, опоздал к назначенному времени. Первый батальон на рассвете, в урочный час, навалился на спящих немцев в Лыщичах; Зубов вывел свои роты к Робчику, когда солнце встало над лесом. Немцы, всполошенные боем в соседнем селе, их уже ждали…
Налаживали закордонные связи. Константин Лугинец и Михалдыка со своими политотдельцами подыскивали подходящих людей, инструктировали их и отправляли за нейтральную полосу для работы среди немецких солдат. Совместными усилиями написали воззвание.
«Октябрь, 1918 г.
Слушай, товарищ немец! Седьмой месяц ты хозяйничаешь у нас в России, но не как добрый хозяин, который думает о будущем. Твое будущее — гибель, помни, что придет время, когда терпение русского народа истощится и он в своем справедливом гневе возьмет тебя за горло. У тебя пушки, пожары и расстрелы, а у нас — страшный народный гнев. Бойся его, товарищ! У нас нет никакой организации — все задушено, задавлено украинскими и вашими властями, но у каждого из нас есть душа, способная любить и ненавидеть, есть свободный дух, который не выдохся после революции.
Ты пришел к нам голодный, и мы кормим тебя, отдаем последнее, но зачем ты кричишь: «Найне свобода!» Зачем разгоняешь наши Советы, зачем сажаешь в тюрьмы наших выборных депутатов, зачем топчешь каблуками все завоевания нашей Великой русской революции? Ведь свое революционное знамя мы окрасили кровью лучших сынов нашей Родины. Этого тебе никогда не простит русский народ. Уходи, товарищ, в свою землю. Мы обмануты жестоко, предательски: нам говорили — мир заключен, немец не придет в Россию, и мы оставили наш фронт, а ты пришел — и мы безоружны.
Но знаешь ли ты, как дикий тигр неслышно подкрадывается к своей добыче? Видел ли ты, как орел с вышины бросается на свою жертву? У них нет ни пуль, ни штыков. Так мы, безоружные, будем защищать свою Родину. Мы не хотим крови, мы говорим — да здравствует интернационализм и мир всего мира. Уходи, товарищ!»