— А вы совсем не изменились, совершенно…
— Так это я проспиртовался! Насквозь! Я и сам удивляюсь! Тоже своя польза от этого дела, что ни говори… Женька! Ну ты молодчина… а я смотрю — мужик такой странный, смотрит и смотрит, дай, думаю, пойду от греха, а это Женька! Слушай, это же надо отметить, вот только я сегодня на мели…
— Так вы заказывайте что хотите, я заплачу, какие проблемы… буду рад!
— А почему на вы? Что за дела? Давай на ты, а то будем ещё разводить церемонии… эх, Женька, так я рад тебя видеть! Кирочка!
— Я тоже очень рад…
— Кирочка, мне тогда ещё сто водочки в честь встречи с другом и бутылочку черниговского пивка… и бутерброд с сёмгой. А тебе?
— Да мне… ну давайте ещё пива, белого… извини, Дим, водку уже не могу, даже за встречу.
— Так и я не могу, у меня же правило — с утра не больше двухсот, вот пиво — другое дело, а как же? Я же работаю…
— А где ты вообще живешь… то есть, как ты вообще? Я даже собирался заскочить к тебе в мастерскую…
— А нет уже мастерской! То есть она есть, но я там сейчас не бываю. Я сдал её одному козлу на полгода, так этот урод обещал сделать ремонт, а сам вынес всю мою мебель, всё выбросил! Даже мольберт! В общем, развел грязь и пропал, бывают же сволочи! Хорошо, что я хоть забрал кое-что ценное…
— А что? В смысле… он выбросил без твоего ведома?
— Ну да! Оставил голые стены. Вот как после этого можно творить? А мольберт? Это ж стоит сейчас бешеных денег! Ну допустим, можно достать старый в училище, а обстановка? Дело даже не в мебели, у меня была там своя атмосфера, ну ты помнишь… Короче, я расстроился, закрыл это дело на замок, да пошло оно, думаю… Спасибо, Кирочка! Ну, будем! «Земную жизнь пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу…»
— А где ты живешь? Ты же вроде раньше жил в мастерской…
— Да где придется, на кладбище жил у ребят, теперь вот у Светки, тут рядом, на Гоголя… Да я всё собираюсь переехать назад в мастерскую, насчет вещичек кой-каких уже договорился, просто руки никак не доходят, я же на работу ещё устроился в гранитную мастерскую, режу цифирь жизни и смерти.
— Забросил живопись?
— А для художника что главное, Женька? Чтоб было вдохновение! А если музы молчат, то и хер с ними, верно? Не надо насиловать муз, когда вокруг полно нормальных баб! Но я уже чувствую творческий зуд, уже подступает… но, если я начну, это будет прорыв, понимаешь? Это какой-нибудь Степанков или там… Бабаченко всю жизнь кисточкой тюк-тюк-тюкают о холстик, тоненькой такой кисточкой, и такое всё у них вяленькое, серенькое, пошленькое… и даже когда они сдохнут, в гробу будут кисточкой вот так же тюк-тюк-тюк… потому что всё это мертвечина, понимаешь? Нет, если Буряк вернется в искусство, это будет взрыв термоядерной силы! Но пока я не готов, и я это честно признаю… и это честнее, чем весь их Союз вместе взятый! Я тебе вот что скажу…
Женя попробовал поесть, но кусок не лезет в горло… Надо как-то спросить его, но как задать вопрос? Впрямую? А помнишь, типа, у тебя были такие значки… а их, конечно, выкинул этот мудак, но ведь не спросить тоже тупо! Тем более, он говорит, что кое-что вынес из мастерской… А если задавать наводящие вопросы, может что-то заподозрить… хотя какая разница, один процент из ста, что реликвии целы, кстати, а как их называть? Реликвии — много чести, значки… эмблемы, нет, маленькие штуковины, которые ты рисовал, черт, как же все-таки начать разговор? Так, так, так… можно сказать, что один друг собирает значки…
— Ну а ты как поживаешь? В своих Америках? А то я всё болтаю… Как жена?
— Жена прекрасно! Ну и я ничего себе, у нас своя ферма, так что…
— Да ты что! Так ты американский фермер, с ума сойти! Слушай, а что с теми картинами? Ты их продал?
— He-а, решил не продавать… всё оставил себе, всю коллекцию. Так что у меня свой домашний музей…
— Вот за это уважаю! Ну ты молодчага, наш человек! Вывез на продажу и оставил для души, ну ты даешь! Не ожидал… и правильно, деньги — тьфу, главное — душа, ты надолго в Одессу?
— Да вообще уже сегодня в Киев собирался, а оттуда, соответственно… Слушай, Дим, я к тебе хотел забежать вот по какому делу, хотя так и не нашел времени…
— Ну ты бы и меня не нашел. А что за дело?
— Помнишь, у тебя в мастерской стоял сундук с такими маленькими значками, ты их ещё использовал в натюрмортах? Ну, ключики разные, звездочки, черепа… они у тебя еще есть?
— А тебе зачем?
— Это не мне, мой приятель собирает всякое такое… я хотел сделать ему сюрприз.
— Собирает масонские знаки?
Этого Женя не ожидал, как же быть?! Признаться или прикинуться шлангом? Нет, глазки буравят, раскусит…