— Кто вызывает доверие? — не дал ему спрятаться доктор.
— Проще пойти от обратного, — хмыкнул Родригес. — Комендант Мартинес не вызывает — никакого!
— Никто из предателей не достоин доверия! — высказался пилот Алонсо. Шёл он немного позади Гонсалеса с Трентоном, вот и в полемику вступил несколько позже. — Зато каждый достоин расстрела. Каждый!
В руках Алонсо весело плясал некогда отобранный у него бластер. Мартинесу, который участвовал тогда в изымании, наверняка стало нехорошо.
— Расстрела? Пожалуй, — почти непринуждённо согласился врач, — но, наверное, по приговору имперского трибунала?
— Ты их оправдываешь? — Алонсо обратил к нему хмурый лик.
— Разумеется, нет, — вздохнул Гонсалес. — Я просто не хочу дать майору Домби ни шанса выиграть. Альянс в этой истории слишком уж некрасиво себя вёл, чтобы не попытаться испортить ему игру.
— То есть?
— Если предсказуемо друг друга порвём — не испортим.
Это понятно. Может, поймёт и Алонсо?
— Компромисс? — проворчал неудачливый в картах пилот. — Со своей совестью? — нет, по всему, понимать всё-таки не хочет.
Где-то сзади кашлянул толстяк Финьес. Людей в коридоре собралось уже столько, что его добавления Родригес до сих пор даже не заметил.
— Простите, что перебиваю, — молвил кок, — но почему не идём на катер? Кто-то хочет остаться?
— Катер надо ещё захватить! — усмехнулся доктор. — Подходы к нему ныне сторожат трое космодесантников. Кто бы хотел начать?
— Я! — вызвался Флорес. — Я ведь был сразу в деле. Только где для меня бластер?
— Выдай! — распорядился Гонсалес. Родригес отдал ствол.
— Я тоже, с вашего разрешения, — поклонился Альварес, — вижу, единственный путь заслужить доверие — самому отвоевать борт.
Эстебан и Мартинес тоже с поспешностью изъявили желание.
Первый из них получил оружие, второй — всё-таки нет.
— Значит, на меня не распространяется право искупления? — горько вздохнул комендант. — А ведь смерть Гуттиэреса всё же не на моей совести. Я был поставлен перед фактом. Факты ведь упрямая вещь…
— Для искупления надо себе раздобыть бластер, — милостиво пояснил врач. — Наших запасов оружия в любом случае всем не хватит. Кому сильно надо — давайте-ка в арсенал. Там осталось то, что мы не сумели вынести.
Пока распределялось оружие, Гаррис тщетно делал Гонсалесу какие-то знаки. Тому было явно не до него, но тут взмахи рук связиста начали напоминать амплитудой древнюю земную флажковую азбуку.
— Ну что там, Джой?
— Десантники зашевелились, — обмирая, выдохнул тот.
И почти сразу по коридору разнёсся громовой голос майора Домби.
— По какому вопросу собрание, а, имперцы?
Надо же, как глупо попались!
8
— Те кто хочет с нами уйти, — веско сказал экипажу Гонсалес, — те занимают сейчас оборону и прикрывают тех, кто добывает катер. Наверное, будет трудно. Хотели что-то искупить?
— Но ведь оружие… — пробормотал Ферабундо.
— Да, его надобно взять в арсенале. Здесь недалеко и сравнительно безопасно. Он теперь не охраняется… — проинформировал Трентон.
— Можно не успеть…
— У меня есть бластер, — сказал Алонсо, — и я остаюсь здесь. Занимаю позицию для обороны, — он кивнул на одну из технических ниш, изобильно продавленных в бронестенах здешнего коридора, — занимаю и тупо гроблю горилл. Их и всех, кто с ними придёт — с вон той стороны. Всем, кто захочет мне помогать, хватит времени и свободных позиций. Кто захочет потом уйти — сможет уйти. Я прикрою. Ясно?
Ферабундо, Неринья, Мартинес и Рамирес, не теряя времени, тут же скрылись в боковом коридоре. Как бы потом не сняли Алонсо сзади… Хотя не должны бы. Гибнуть в системе «Карантин», вроде, никто не хочет. Значит, бегство на катере — это и их надежда.
Пора бы уйти и тем, кто собрался к ангару, но доктор медлил.
— Алонсо, — напомнил Гонсалес, — ты понадобишься на катере. Там остался лишь катер Альянса, на котором прибыл майор. Это чужая модель, он не похож на наши!
— Мне не нужен катер, — качнул головой пилот. — Я верну крейсер.
— Нас обстреляют, — продолжал убеждать врач. — Маневрировать на чужом катере — нужен пилот с твоим опытом.
— Эстебан справится лучше. Он на их технике четыре года летал, — отмахнулся Алонсо. — Что до обстрела — я сам кой-кого обстреляю. Когда гориллы закончатся. Пусть это чмо не думает, что убьётся об «Карантин»! Я, слышишь, я! Я его продырявлю раньше!