Константин Грушевой, один из ближайших друзей и Брежнева, и Щёлокова с довоенных лет, к первым ролям в государстве не стремился и «удовлетворился» должностью начальника политического управления Московского военного округа. Но влияние и связи имел огромные.
Другой влиятельный товарищ Щёлокова — Николай Байбаков, многолетний председатель союзного Госплана. В начале 1960-х Байбаков возглавлял совнархоз в Краснодарском крае, тогда же близко познакомился со своим коллегой из Молдавии (Щёлоков короткое время также руководил в республике совнархозом). С тех пор дружат. Щёлоков неплохо знал многих региональных руководителей, это ему впоследствии помогало.
Наконец, Леонид Брежнев. Считается, что Брежнев и Щёлоков были закадычными друзьями. Трудно спорить и незачем. Но кое-какие моменты хочется прояснить.
В программных книгах Брежнева о Щёлокове — ни слова. Хотя Николай Анисимович был заметным персонажем событий, описываемых и в «Малой Земле», и в «Молдавской весне». Не странно ли? О Грушевом и многих других днепропетровцах в «Малой Земле» Брежнев упоминает. А о Щёлокове, руководившем эвакуацией Днепропетровска, — нет. Случайность? Сверхосведомленный Черненко однажды намекнул своему доверенному помощнику, что фамилия Щёлокова в этих книгах отсутствует неспроста. Читаем в воспоминаниях Виктора Прибыткова («Аппарат. 390 дней и вся жизнь генсека Черненко». М., 2002):
«Однажды… я задал неосторожный вопрос Константину Устиновичу:
— Не понимаю… Брежнев описывает молдавские годы, а про Щёлокова ни слова. Отчего так случилось?
Черненко, тоже работавший в те годы в Молдавии вместе с Брежневым и Щёлоковым и не только читавший указанные произведения Брежнева, но и принимавший самое активное участие в их публикации, внимательно посмотрел на меня и ушел от прямого ответа:
— Есть кое-какие обстоятельства…»
Уж эти уходы от прямого ответа! Намеки, недомолвки. Они будут преследовать нашего героя в последние месяцы его жизни. Что за страшная тайна? Знаешь — скажи. Теперь нам остается гадать на кофейной гуще, что имел в виду Черненко. Но факт как будто налицо: свои давние особые отношения с Николаем Анисимовичем Леонид Ильич не афишировал. В 1970-е годы, о которых идет речь, эти отношения ничто не омрачало. Но Щёлоков — силовик, протеже генерального, занимает горячее кресло, Брежнев не хочет брать на себя лишнюю ответственность. Возможно, объяснение находится где-то здесь.
И всё же правы те, кто определяет отношения между ними как теплые и доверительные. Не совсем равноправные, верно: генеральный обращается к своему министру «Коля» (при посторонних — «Николай»), а Щёлоков к нему — «Леонид Ильич». Их судьбы не раз причудливо пересекались.
В первые дни войны Леонид Ильич и Николай Анисимович вместе навестили Щёлокова-старшего, Анисима Митрофановича (отказавшегося от эвакуации, как мы помним). И даже посадили дерево у его дома.
Фронтовые фотографии… Щёлоков на них выглядит спокойным, бравым, уверенным в себе военным. На снимках весьма часто они сидят или стоят бок о бок с Брежневым. Товарищи. Что-то по-свойски обсудили, сели, сфотографировались.
Вот любопытный эпизод. В 1939 году в Днепропетровске «мэр» Щёлоков на стадионе во время футбольного матча познакомился с Тамарой Лаверченко. Молодые люди стали встречаться. В начале войны Лаверченко эвакуировалась в Кисловодск, затем ушла медсестрой на фронт и попала в часть, где служил Брежнев. И… стала фронтовой любовью Леонида Ильича. Начальник политотдела 18-й армии испытывал к спутнице своей фронтовой жизни очень сильные чувства, читаем в книге Любови Брежневой «Племянница генсека». Ну, а Николай Анисимович простить свою подругу не смог, о чем известил ее запиской. Получается, что в молодости Брежнев даже отбил у Щёлокова девушку!
После отъезда из Молдавии в 1952 году Брежнев долго не вспоминал о своем товарище. Но ведь и о Черненко — тоже не вспоминал. И о других «кишиневцах» и «днепропетровцах». Когда получил возможность выдвигать самых близких и проверенных, тут же их призвал. В Москве Щёлоковы поселились в том же подъезде, что и Брежневы, по адресу: Кутузовский проспект, 26. Занять пустовавшую квартиру на седьмом этаже министру предложил сам Леонид Ильич. Эту конфигурацию ехидные вражеские «голоса» называли бутербродом: на пятом этаже живет генеральный секретарь, сверху и снизу его «прикрывают» два силовика, Щёлоков и Андропов.