Каммингс разведывал источники поставки вооружений в Европе, и я смог указать ему на некоторые запасы в Польше. Сейчас его занимает вопрос, должно ли ЦРУ предоставлять оружие Израилю. Чешские сионисты, оказавшиеся у власти, высылали туда все свое оружие, включая немецкие танки и другое наше [германское] вооружение, захваченное ими в самом конце войны. Какая ирония судьбы в том, что сионисты теперь имеют массу пушек от Третьего рейха, которыми они уничтожают арабов!
Когда Каммингс ушел, мы с коллегой-директором пошли в библиотеку, где у нас состоялся приятный разговор о состоянии дел Банка.
Когда я был в Лиссабоне в октябре 1942 года, это была чистая случайность, что я встретил Карвальо в коридоре нашего посольства. Я завел с ним разговор. Ему нужна была небольшая поддержка от нас, и, поскольку это мне ничего не стоило, я её оказал. И с того момента Банк рос!
Очень частное дело. Нигде такого банка не значится, разве что в каких-нибудь склепах. Например, кто знает, что происходит за стальной дверью в доме 145 по улице Лафайет в Париже? Какие тайны там скрываются? И наше небольшое предприятие, в буквальном смысле, точно то же самое, что и адрес по улице Лафайет. Это был очень тщательно разработанный план, и он сработал.
Все захваченное золото, которое нам досталось, мы в ходе войны переправляли в Португалию через "Креди Сюисс" [крупнейший швейцарский банк]. Основная часть золота, захваченного в Голландии, Бельгии, Дании и Франции, отправлялась в Рейхсбанк, но я постарался, чтобы некоторые партии отправлялись "налево", в Швейцарию, а оттуда, через оккупированную Францию и Испанию, в Португалию. Во Франции у нас не было проблем, поскольку мы контролировали эту страну, а вот с Испанией (Франко) нам надо было прийти к определенному соглашению. Отсюда возник филиал Банка в Мадриде. Все равно получалось очень неплохо.
В дополнение к различным банковским холдингам в Европе, нам удалось заполучить и различные еврейские депозиты через французские, американские и английские банки. "American Express", "House of Morgan", "Guarantee Trust", "Chase", "Barcklay's", "Westminster Bank" и "Royal Bank of Canada" - все передоверили свои еврейские активы французам, те кое-что придержали при себе, а мы получили остальное.
Конечно, никто не мог встать на пути гестапо, и как у Людовика XIV ("Франция - это я!"), гестапо было - я. И мы не брали бумажные деньги, только золото.
Одна вещь меня печалит, и других директоров Банка, что мы не смогли приложить руку к ценностям, награбленным Глобочником. Это почти целиком было золото. Определенная часть была найдена после войны, кое-что осталось в Австрии, и это страшно бесит, что нам оно недоступно. И есть ещё золото, которое было отправлено в Эдинбург, но оно лежит так глубоко и в такой холодной воде, что достать его практически невозможно, по крайней мере сейчас.
У нас есть ещё два надежных места, где мы прятали капиталы. Португалия и Испания надежны настолько, насколько вообще можно вообразить в наши дни. Салазар силен, и Франко тоже твердо сидит в Испании.
Большая часть денег, которые Рузвельт украл у евреев США в 1941 году, была спрятана в канадском банке, потом эти ценности перевели в банк в Англии, оттуда - в Швейцарию. И оказалось очень просто наложить на эти деньги лапу, когда они оказались в Берне, поэтому наши капиталы теперь превышают 500 миллионов и все нарастают! Я один из трех директоров, безо всяких акционерных поручительств, без контроля со стороны правительства и... самое главное, без бухгалтерских книг, в которые могли бы совать нос грязные ревизоры. При этом я страшно богат и вместе со своими партнерами волен вкладывать деньги куда заблагорассудится.
Мы говорили сегодня о Корее. Если все это скоро закончится, нет смысла вкладывать деньги в американскую военную и смежную промышленность, но если дело затянется, то Трумэн подстегнет военную промышленность. Учитывая жалкое состояние американского вооружения, мы могли бы успешно вложиться в ряд фирм, с помощью связей Каммингса и моих. Все дело во временном графике, в конце концов.
Мой гость будет у меня на ужине сегодня, мы с Зайкой будем его развлекать до тех пор, пока он не отправится домой на следующей неделе. Она прекрасно с этим справляется, и даже пересматриваю внутри себя наши взаимоотношения. Возможно, мне нужно будет рассказать ей кое-что из моей прежней жизни, прежде чем какая-нибудь из моих любовниц сделает это, отчего Зайка начнет меня подозревать в самом худшем.
Вчера Маккарти говорил со мной по телефону в офисе, чего я не люблю, и сообщил, что Госдепартамент закрыл для обозрения все материалы по половым извращениям и шпионажу в 1946 году! Значит, видя, что вольные времена Рузвельта закончились, они решили защитить своих паршивых овечек! Маккарти считает, что в этом принимало участие и ФБР, так что я переговорю с Гувером как можно скорее. Я предупредил Маккарти, чтобы он больше не звонил мне напрямую, и пообещал, что накажу его за следующий подобный звонок.
Умиляюсь, читая напыщенные книги всяких академиков, которые разъясняют причины Второй мировой войны. Это словно сказать: "Дышите глубже, дети, сейчас в воздухе полно витаминов!" - после того, как кто-то напердел в классе.
Конечно, они обвиняют Гитлера во всем и объявляют его сумасшедшим. Рузвельт и Черчилль подняты на Олимп, откуда они могут писать на всех, а Сталин, когда-то бывший членом святой троицы, нынче низвергнут, как падший ангел.
Однажды я услышал от Роберта американскую шутку: "Кто может, тот делает. Кто не может, тот преподает".
В Германии образованный профессор был важным и уважаемым членом общества, но в Америке профессора не образованны и не уважаемы. Некоторое время назад я беседовал с одним таким профессором в клубе. Это известный здесь историк и писатель, но при этом он туп, как селезень, и переполнен сознанием собственной значимости. Этот начитанный кретин считается экспертом по Германии, особенно периода Третьего рейха. Разговор повернулся на гестапо, и я спросил его, с большим подобострастием, кто, по его мнению, был шефом гестапо.