— Дурак! Болван! Старый осел, прозевал! Прозевал! — вырывалось у него.
Он, казалось, готов был вырвать все свои волосы. Он, мой дорогой уравновешенный друг, был прямо страшен.
Я невольно вскочил и бросился к моему другу:
— Ради Бога, что с тобой?! Что случилось?
— Случилось то, что мы с тобой действительно проводили Домбровского. Я даже с ним, представь, раскланялся.
— Так почему же ты его не арестовал?
Путилин не слушал меня. Быстрее молнии он написал несколько слов на бумаге.
— Депешу срочно отправить! Постойте, вот вторая! Да стойте, черт вас возьми, вот третья!
Я ровно ничего не понимал, у меня, каюсь, даже мелькнула мысль: не сошел ли с ума мой гениальный друг?
— Скорее ко мне Юзефовича.
Через несколько секунд в кабинет вошел маленький, юркий человечек. Путилин что-то шепнул ему на ухо.
— Через сколько времени?
— Да так часа через два-три.
Мы остались вдвоем.
Путилин подошел ко мне и, опустив руку на плечо, проговорил:
— Я посрамлен. Гениальный мошенник сыграл со мной поразительную штуку. Он одел мне на голову дурацкий колпак. Но помни, что за это я дам ему настоящий реванш. А теперь я тебе вот что скажу: содержание тех телеграмм, которые я сейчас получу, для меня известны.
Прошло несколько минут.
Я, заинтересованный донельзя, весь обратился во внимание.
— Депеша! — опять вытянулся перед Путилиным курьер.
— Им подай! — приказал Путилин. — Ну, докториус, вскрывай и читай!
«Начальнику сыскной полиции, его превосходительству Путилину. Сим доношу Вам, что следовавшая за покойником дама в трауре бесследно исчезла из вагона первого класса, в котором ехала. Осталось только несколько забытых ею вещей. Куда делась — неизвестно. Начальник станции Z. и агент X.».
Телеграмма была отправлена со станции «Боровенки». Время получения — 10 часов 38 минут вечера.
— Что это значит? — обратился я, удивленный, к Путилину.
Путилин был бледен от бешенства до удивительности.
— Это значит только то, что ты вскроешь очень скоро новую депешу.
Действительно, через полчаса, а может, и больше, нам подали новую депешу:
«Случилось необычайное происшествие. Обеспокоенный внезапным исчезновением дамы с трауром, я по приезде поезда на следующую станцию вошел в вагон с покойником. Дверь вагона была настежь открыта. Крышка гроба валялась на полу. Гроб оказался пустым. Покойник украден. Что делать?
X.».
Я захлопал глазами. Признаюсь откровенно, у меня даже волосы встали дыбом на голове.
— Как покойник украден? — пролепетал я. — Кому же надо красть покойника?..
— Бывает… — усмехнулся Путилин, быстро набрасывая слова на бумагу.
— Депеша! — опять выросла переднами фигура курьера.
— Что ж, читай уж до конца мою сегодняшнюю страшную корреспонденцию! — бросил мой друг.
«Благодарю Вас за то, что Вы меня проводили. От Вас, мой друг, я ожидал большей находчивости. Я сдержал свое слово: Вы проводили меня.
Искренно Вас любящий Домбровский».
— Понял ты теперь или нет? — бешено заревел Путилин, комкая в руках депешу.
От всей этой абракадабры у меня стоял туман в голове.
— Ровно ничего не понимаю… — искренно вырвалось у меня.
Секретный шкаф открылся. Перед нами стоял Юзефович.
— Ну?!
— Он здесь. Я привел его.
— Молодец! Впусти его.
Дверь отворилась, и в кабинет робко, боязливо вошел невысокий человек в барашковом пальто-бекеше.
Вы содержатель гробового заведения Панкратьев? — быстро спросил Путилин.
— Я-с, ваше превосходительство! — почтительно ответил он.
— Расскажите, как было дело!
— Было-с это четыре дня тому назад, — начал гробовщик. — Час уже был поздний, мастерская была закрыта. Мы спешно кончали гроб. Вдруг через черный вход входит господин, отлично одетый.
— Вы хозяин? — обратился он ко мне.
— Я-с. Чем могу служить?
— Я приехал заказать вам гроб.
— Хорошо-с. А к какому сроку вам требуется его изготовить?
— Да как успеете… — ответил поздний посетитель. — Я хорошо заплачу.
— А вам для кого гроб требуется, господин? — обрадованный посулом щедрой платы, спросил я.
— Для меня! — резко ответил он. Я-с вздрогнул, а потом скоро сообразил: ну, конечно, шутит господин.
— Шутить изволите, хе-хе-хе, ваше сиятельство!
А он-с так и вонзился в меня своими глазами.
— Я, любезный, нисколько не шучу с вами! Вам нужна мерка? Так потрудитесь снять ее с меня. Не забудьте припустить длину гроба, потому что, когда я умру, то, конечно, немного вытянусь.