— Эм… — неуверенно начала Люси. — Деликатный вопрос…
— Какой? — с сытой ленцой переспросил Нацу.
— Тема, которую, не стоит поднимать во время еды, но я уже не могу терпеть…
Люси замялась. Вопрос и так был того сорта, какие не должны слетать с уст порядочной барышни, а тут еще Нацу пялился на нее с откровенным любопытством.
— Где у тебя уборная? — на одном дыхании выдала Люси.
Нацу захлопал глазами.
— Чего? Уборная?
— Туалет. Дамская комната. Место для уединения, — перечислила Люси всевозможные названия.
— А-а-а. — Судя по выражению лица, Нацу понял, в чем дело.
— Так я все прямо со скалы делю, — без оглядки на вежливость и такт сообщил он и добавил, усмехнувшись. — Можем посоревноваться, кто дальше.
Люси ощутила, как щеки заливает румянец.
— У девушек все происходит несколько иначе, — промямлила она, мечтая провалиться сквозь землю от стыда.
— Точно, я и забыл, что ты — самка, — разочарованно проговорил Нацу. — Венди всегда уходила подальше от нас делать свои дела.
Он махнул рукой.
— Вон, там, за камнями можешь облегчиться.
Радуясь, что позор закончен, Люси поспешила туда, куда указал Нацу. Закончив свои дела, она сполоснула все еще пылающие щеки в роднике. Из воды на нее смотрели подведенные черными кругами усталые глаза на бледном осунувшемся лице. Даже пшенично-желтые волосы будто потускнели.
Как же она устала…
— Эй! — донесся крик Нацу. — Пора рассказывать историю про Синдбада дальше.
Бросив взгляд на небо, Люси прикинула, что до вечера еще далеко. Сколько часов ей придется рассказывать? Так и голос сорвать недолго.
Подойдя к Нацу, ковырявшему в зубах обглоданной костью, Люси осторожно заметила:
— У людей принято рассказывать сказки вечером, перед сном, возможно, нам не стоит нарушать эту традицию.
— Но мне интересно, что будет дальше! — принялся канючить Нацу.
— Часто ожидание хорошего события бывает также приятно, как и само событие, — попыталась уговорить его Люси. — Так ты растягиваешь удовольствие.
Нацу постукал себя костью по подбородку.
— Ну да, приятно знать, что скоро меня ждет история… Ладно, сосну немного. Но потом ты точно будешь рассказывать!
— Да, конечно, — поспешила согласиться Люси, мысленно радуясь, что Нацу удалось уговорить.
Растянувшись на камнях прямо возле полуобглоданной туши оленя, Нацу закинул руки за голову и, судя по всему, сразу же заснул.
Люси прошлась туда-сюда возле него. Возможно, ей тоже следовало отдохнуть, но расслабиться не получалось. Каждый нерв был напряжен до предела, звеня, будто натянутая струна арфы. Взвинченное состояние, казалось, еще усиливало так и не утихшую головную боль. Да и температура, похоже, поднялась, хотя возможно Люси это лишь чудилось. Ее знобило от гулявшего по площадке ветра, хотя день вроде бы стоял теплый и от солнца даже нагрелись камни. Точно запертый в клетке зверь, Люси металась туда-сюда, пока не споткнулась о какой-то булыжник.
Это был заостренный камень, удивительно похожий по форме на наконечник копья. Люси уставилась на него, ощущая, как в душе поднимается какое-то незнакомое чувство. Она уже не видела камень, перед мысленным взором возникло горло, в которое вонзается узкий наконечник. И вот выступают капли крови…
Вздрогнув, Люси сбросила оцепенение и насторожено посмотрела в сторону Нацу. Тот мирно посапывал. Такой спокойный, уверенный в себе. Могучий дракон никого не боится в своем логове. Тем более какую-то жалкую человеческую самку.
Наклонившись, Люси подобрала камень и, крадучись, двинулась к Нацу. Он поплатится за свою беспечность. Люси вспорет ему горло, и пускай потом ей придется умереть на этой проклятой скале от голода, она спасет жителей своей деревни да и всего королевства.
Нацу что-то проворчал, и Люси замерла соляной статуй, с трудом подавив рвущийся с губ крик. Но нет, Нацу не проснулся, просто перевернулся на бок. Выждав несколько секунд, Люси снова пошла вперед.
Она остановилась рядом с Нацу, глядя на него сверху вниз. Сердце гулко бухало в груди, стискивающая камень ладонь вспотела и острые грани больно впивались в кожу — так сильно Люси сжала свое оружие.
Нужно ударить. Сейчас. Нацу как раз повернул голову так, что его горло стало полностью открыто.
Но Люси колебалась. Спящий Нацу совершенно не походил на жуткого монстра. Он чему-то улыбался, и Люси впервые обратила внимания на то, что он довольно симпатичный. Напрасно она пыталась напомнить себе, что Нацу вовсе не такой безобидный, как выглядит. Он наверняка убил множество людей.
Что ж, Нацу может и убийца. Но Люси — нет. Она просто не могла вонзить острый камень в трепещущую жилку на его горле.
Вдруг Нацу приоткрыл один глаз и произнес совершено не сонным голосом:
— Так что, не будешь бить?
На Люси будто ушат ледяной воды вылили. Выронив камень, она тяжело опустилась на колени, точно марионетка, у которой в один миг обрезали все веревки.
«Теперь мне конец».
Как ни странно, эта мысль не принесла привычного страха, скорее облегчение.
— Даже не пытайся убить меня во сне, — вопреки ожиданиям Люси в тоне Нацу звучал не гнев, а скорее пренебрежение. — Драконы спят очень чутко, да и почуял я тебя сразу.
— Я не собиралась, — тихо проговорила Люси. — То есть… Просто… Мне очень страшно…
— Почему? Чего ты так трясешься? — с недоумением спросил Нацу. — Я же сказал, что не съем тебя.
— Но ты ведь требовал у королевства человеческих жертв каждый месяц.
— Я? Да никогда! Ты совсем тугодум? Я ж сразу сказал, что не ем людей! — Нацу выглядел обиженным.
— Тогда зачем требовал жертв? — Люси действительно ощущала себя сейчас отупевшей, до нее никак не доходило, что ей втолковывал Нацу.
Тот ударил кулаком по раскрытой ладони.
— А, ясно, ты же не знаешь… Раньше ваши земли принадлежали Эрику. Вот он любит человечину, да. — Нацу брезгливо поморщился. — Но недавно в гонке он проиграл свои угодья мне. Я — самый быстрый, куда ему до меня.
Нацу гордо выпятил грудь, а Люси попыталась сообразить, что все это значит. Мысли в голове ворочались с трудом, точно заржавевшие детали механизма. Но, наконец, до нее дошло.
— Значит, нашему королевству больше не надо приносить в жертву людей?!
— Нет, конечно. Нафиг мне люди? — Нацу пожал плечами. — Отец говорил, что пусть они и жалкие, но все же разумные существа, а значит, нельзя их есть. Да и вы, наверняка, невкусные…
Забыв про страх, Люси рванулась к нему, схватила за плечи.
— Пожалуйста, скажи об этом всем! Пролети над деревней и громко прокричи, что не нужно человеческих жертв! А они уже передадут дальше! Пусть больше никто не мучается! Скажи им!
Она даже осмелилась встряхнуть Нацу, хотя от ее жалких толчков он почти не сдвинулся.
— Эй, эй, чего ты расшумелась? — Нацу чуть нахмурился, и Люси поспешила убрать руки, для надежности пряча их за спину. Где-то на самом краю сознания промелькнула мысль, что на ощупь кожа у Нацу совсем человеческая, вот только очень теплая, почти горячая.
— Если ты сообщишь, что тебе не нужны человеческие жертвы, то будешь получать вместо людей вкусных коров. — Она постаралась произнести это спокойным, рассудительным тоном. — И… возможно, ты сможешь сказать людям в деревне, что не убил меня? Пожалуйста…