Но вдруг пламя начало стихать, меняя цвет с алого на светло-желтый, а потом и на нежно-голубой. Жар сменило приятное тепло. Откуда-то донеслись знакомые-незнакомые голоса.
— Не уверена, что получится, я ведь никогда не лечила людей.
— Получится, все обязательно получится. Ты же такая крута, Венди!
— Постараюсь… У нее такой жар, вряд ли это нормально для людей… И синяки на ребрах. Что ты с ней делал?
— Да ничего, клянусь пламенем! Я ей лучшие куски мяса отдавал, она же такая тощая. Все было нормально, а тут проснулся — она лежит, стонет, бормочет всякую ерунду и встать не может.
Чуть приподняв веки, Люси увидела над собой два размытых силуэта.
— Ой, смотри, она глаза открывает! — радостно завопил один из них. — Может, она уже выздоровела?
— Вряд ли. — Другой силуэт покачал головой. — Ей нужно поспать.
Что-то прохладное прикоснулось ко лбу Люси, погружая в глубокий сон без сновидений…
Пробуждение было приятным. Люси была уверена, что ей снилось нечто хорошее, но вспомнить не могла. Несколько минут она просто лежала, наслаждаясь теплом. Правда, матрас показался ей довольно жестким, а одеяло как-то странно пахло. Надо будет сегодня поменять белье… Эта мысль потянула за собой другую, третью и вскоре Люси вспомнила, что она вовсе не дома. Испуг подбросил ее на ложе, и, сев, Люси настороженно осмотрелась. Да, точно, она — в пещере дракона. Лежит на постели Нацу (если эту кипу травы можно назвать таким гордым словом), сверху накрыта провонявшей шкурой.
— О, ты проснулась!
В пещеру вошла девушка, почти девочка. Тонкую фигурку скрывало короткое платьишко из пятнистой шкуры, длинные волосы с синим отливом украшал увядший цветок.
— Как себя чувствуешь? — спросила девушка, проходя к постели и присаживаясь рядом с Люси.
— Хорошо, — механически ответила та, припоминая, что, кажется, недавно ей было очень плохо.
Да, точно, она, похоже, сильно болела: у нее была температура, и даже бред.
— Вот, выпей. — Девушка протянула Люси большой листок лопуха, свернутый на манер кулька. В нем оказалась налита вода. Только увидев блестящую жидкость, Люси поняла, что во рту пересохло. Она благодарно приняла импровизированный стакан и осушила его одним глотком.
Пожалуй, она все-таки чувствовала себя далеко не так прекрасно, как говорила: в теле ощущалась слабость, как после долгого бега или работы в саду на жаре.
Вернув девушке листок лопуха, Люси неуверенно спросила:
— А ты…
— Это Венди! — прогремело от входа.
В пещеру ввалился Нацу, неся на одном плече здорового кабана, а в свободной руке сжимая выдранный с корнем куст голубики.
— Если бы не она, ты бы точно померла! Венди — наша великая целительница!
Названная Венди девушка робко улыбнулась, от чего стала казаться еще более юной. Сложно было поверить, что это изящное, нежное создание на самом деле страшный дракон.
— Не такая уж великая, мама Грандина была гораздо лучше. К тому же, я лечу драконов, в человеческих недугах ничего не понимаю. Нам повезло, что твой сильный организм сопротивлялся болезни.
— Что же с тобой случилось? — осведомился Нацу, сгружая на пол кабана. — Ты меня здорово перепугала, когда начала бормотать всякую чушь. Все повторяла «Лети, лети».
Его слова напомнили Люси кое о чем поважнее ее болезни.
— Ты ведь слетал в деревню? — требовательно спросила она, забывая, что к Нацу стоило обращаться осторожно.
— Да слетал, слетал. — Он отмахнулся от нее, как от ворчливой жены. — Громко проорал, чтобы они не приносили человеческих жертв. Ну и сказал, что ты — живая.
Люси облегченно вздохнула. Теперь королевство Фиор избавлено от жестокой дани. Отправляясь несколько дней назад на жертвенное поле, она и мечтать не могла, что добьется такого. Главное, чтобы Нацу теперь не проиграл территорию их страны в каком-нибудь дурацком споре драконов. Люси надеялась, что сможет повлиять на него и уговорить никому не отдавать Фиор. В конце концов, ей наверняка придется провести остаток жизни в драконьем логове. И, скорее всего, этот остаток будет не очень долгим. Но хотя бы она принесет пользу своей стране.
— Так что с тобой было? — Настойчивый голос Нацу вырвал ее из невеселых размышлений. — Ни разу не видел у драконов такой болезни.
— Наверное, я подхватила воспаление легких, когда спала на голых камнях, — пробормотала Люси. — И тут так холодно, особенно ночью. Да еще сквозняк…
Нацу и Венди недоуменно переглянулись.
— Люди так чувствительны к холоду, — задумчиво протянула Венди.
— Если тебе холодно, лежала бы возле меня, — как нечто само собой разумеющееся произнес Нацу. — Я же теплый.
— Ты меня во сне чуть не расплющил в своих тисках! — возмутилась Люси.
— Так вот почему у тебя синяки, — догадалась Венди. — А я-то думала…
Она осуждающе взглянула на Нацу.
— Дык я ж не специально.
Нацу впервые на памяти Люси выглядел смущенным. Он пихнул ей в руки куст голубики, точно букет цветов.
— Спасибо большое. Люблю ягоды. — Люси решила, что стоит поблагодарить Нацу за заботу.
Если подумать, он действительно старался заботиться о ней: позвал лекаря, укутал теплой шкурой, притащил еду. Пусть Нацу переживал потому, что в случае смерти Люси не услышит больше интересных историй, следовало признать, что это большой прогресс — дракон ценил жизнь человека.
Люси кое-как расположила куст рядом с собой на постели, сорвала несколько ягод. Только ощутив на языке их терпкий сок, поняла, как хочет есть. Быстро захватила целую горсть ягод, закинула в рот.
— О, проголодалась, — заметил Нацу таким тоном, каким бы хозяин, давший коту миску сметаны, мог радостно сообщать, что тот уплетает за обе щеки.
— Она ослабела после болезни, теперь ей надо больше есть. — Венди говорила точно как человеческий доктор. — Вот только как быть с обогревом? Ее ведь опять продует ночью.
Нацу, деловито разделывавший кабана, на миг поднял голову и бросил:
— В чем проблема? Пусть спит со мной.
— Боюсь, еще одну такую ночь я не переживу, — с кислой миной прошептала Люси, вспомнив смертельные драконьи объятия.
Как бы тихо она ни говорила, ее прекрасно услышали.
— Верно, ты ее задушишь. — Венди вздохнула.
— Я буду следить за собой! — возмутился Нацу.
— Знаю я, как ты за собой следишь. — Венди сокрушенно покачала головой. — Вы, самцы, все такие — совсем не умеете силушку сдерживать. Кто недавно устроил драку и, кидаясь камнями, чуть мне голову не проломил?
Нацу тут же сделал вид, что очень-очень занят кабаном. Создав на ладони огонек, он принялся демонстративно жарить оторванную от туши ногу.
Венди хмыкнула и вдруг ее лицо просияло.
— Придумала! Надо соорудить из травы и куска шкуры валик и положить его между вами, пусть Нацу его тискает.
— Тогда уже ему нужна мягкая игрушка, — вырвалась у Люси. — Какой-нибудь плюшевый мишка…
На Люси тут же уставились две пары сияющих любопытством глаз.
— Мягкие игрушки обычно делают в виде животных, из приятных на ощупь материалов, — принялась привычно объяснять она. — Их удобно обнимать во сне…
Тут Люси осенила идея.
— Я могла бы сшить такую для Нацу, если вы добудете для меня материалы.
Как она и ожидала, Нацу воодушевился.
— Интересно! Я аж воспылал! Скажи, что тебе нужно, я слетаю в ближайшую деревню и заберу.
Люси представила, как огромный дракон опускается на главную деревенскую площадь и грозно требует ниток с тканью. Трудно было сказать, чего в этом больше: жуткого или комичного.
— Не стоит попусту запугивать селян, к тому же у них может просто не оказаться нужных вещей. Лучше слетай прямо в мой дом. Я опишу, как попасть в мою комнату, и ты сможешь забрать оттуда мой ящичек с рукоделием.