Один Всевидящий, от которого ничто не сокрыто, знает, скольких юношей и прекрасных девушек, которые должны были вместе вести счастливую жизнь, поглотило пламя в этом зловещем месте... Мы думали, что не увидим убитых у стен города, но ошиблись. Мы ехали между телами, пока не миновали ворота черного Диарбекира. Как я узнал от нескольких европейцев, возвратившихся из Армении после кровопролитий, когда европейские газеты начали комментировать происходящее, правительство приказало похоронить все тела, брошенные у обочин дорог.
[Диарбекир]
По прибытии в Диарбекир офицер передал нас властям, и нас бросили в тюрьму, где я оставался двадцать два дня. Все это время один из заключенных, мусульманин из Диарбекира, рассказывал мне о том, что происходило в городе с армянами. Я спросил его о причине подобного обращения с ними со стороны правительства, и совершили ли они какие-нибудь действия, в результате которых началось их истребление.
Он сказал, что после объявления войны армяне, особенно молодые, не подчинялись приказам правительства, большинство из них уклонялись от военной службы, дезертировали и образовывали отряды, которые они называли «Тавабир эль-Стух». Они брали деньги у состоятельных армян для покупки оружия, не сдавались властям, чтобы их не отправили в армию. В результате влиятельные и именитые армяне собрались вместе, пришли в правительственное учреждение и попросили наказать этих людей, поскольку были недовольны их действиями.
Я спросил, убили ли армяне кого-нибудь из правительственных чиновников, убивали ли они турок или курдов в Диарбекире. Он ответил, что армяне никого не убивали, но что через несколько дней после приезда вали Рашид-бека и коменданта жандармерии Рушди-бека в нескольких домах армян и в церкви было найдено запрещенное оружие. Найдя это оружие, правительство вызвало самых авторитетных армян и бросило их в тюрьму.
Религиозные лидеры армян несколько раз обращались к властям с просьбой освободить этих людей, но правительство не удовлетворило просьбу представителей духовенства, заточив в тюрьму и их. Таким образом, именитых армян, заключенных в тюрьму, стало почти семьсот человек.
Депортация армян по реке
Карта Диарбекирского вилайета в 1914 г. (Р. Кеворкян)
Однажды комендант жандармерии пришел в тюрьму и сообщил им, что был издан высший ираде о высылке их в Мосул, где они должны будут оставаться до окончания войны. Армяне приняли это известие с огромной радостью, добыли необходимые деньги, одежду и другие вещи и погрузились на келеки (деревянные плоты, укрепленные на наполненных воздухом шкурах, которыми пользуются жители этих мест для путешествий по Евфрату и Тигру), чтобы плыть в Мосул.
Через некоторое время стало известно, что ни один из них не доплыл до Мосула. Власти продолжали высылать и истреблять армян, семью за семьей, мужчин, женщин и детей. Первыми депортировали из Диарбекира семьи Казазян, Тринджян, Минасян и Кешишян — самые состоятельные армянские семьи Диарбекира. В числе семисот депортированных армян был епископ, которого звали, насколько я помню, Мандриас. Он был армяно-католическим епископом, почтенным и мудрым пожилым человеком примерно восьмидесяти лет. Турки не проявили уважения к его сединам и утопили его в Тигре.
Армяно-католический епископ Диарбекира Андреас Челебян. Последняя его фотография. 1915 г.
Депортированные священники отпевают погибших в пустыне. Фотография А. Вегнера. 1915 г.
Епископ Мкртич, викарий армянского митрополита в Диарбекире, тоже был среди семисот заключенных в тюрьму. Видя, что происходит с его народом, и не вынеся бесчестья и стыда тюремного заключения, он облил себя керосином и поджег. Мусульманин, которого посадили в тюрьму за то, что он написал письмо этому епископу три года назад, сказал мне, что он был очень мужественным и ученым человеком, преданным своему народу, не боялся смерти, но был неспособен терпеть угнетение и унижение.
116
Начиная отсюда, рассказы Файеза эль-Гусейна об истреблении и депортации армян из Диарбекира, Мардина, Мидиата и всего Диарбекирского вилайета перекликаются со свидетельством другого очевидца — французского монаха-доминиканца Жака Реторэ. С 1874 г. он служил в Османской империи среди сирийцев, несториан и армян. В декабре 1914 г. в связи с войной с державами Антанты турецкие власти решили депортировать его и еще двух французов-доминиканцев из Мосула в Харпут; но по дороге они получили разрешение остановиться на зиму на юге Диарбекирского вилайета в городе Мардин, где была многочисленная армяно-католическая община. Три доминиканца провели в Мардине целых два года и стали свидетелями истреблений местных христиан. Все три француза написали свои свидетельства об увиденном; отец Реторэ писал свою книгу «Христиане — зверям» одновременно с Файезом эль-Гусейном, в 1916 г. Два текста бедуина-мусульманина и католического миссионера удивительным образом дополняют и подтверждают друг друга.
117
Город Диарбекир в это время также назывался Амид или Кара Амид (т.е. «Черный Амид», т. к. центр города и массивные крепостные стены были построены из черного базальтового камня — отсюда в тексте эпитет «Черный Диарбекир»). Город расположен в современном турецком Курдистане, на берегу реки Тигр, и в древности находился на территории Великой Армении. Согласно армянскому преданию недалеко была древняя столица армянского царя Тиграна Великого — Тигранакерт (поэтому многие армяне ошибочно отождествляют два города). В начале XX века из 35 000 жителей Диарбекира больше половины были христиане (из них около 15 000 — армяне) и только 4130 — курды (по статистике о. Жака Реторэ в городе проживало ок. 30 000 христиан, из которых 25 000 армян Апостольской Церкви, 1000 армян-католиков, 2000 сирийцев-яковитов, 1250 халдеев, 250 сиро-католиков и 200 протестантов). Город был центром большого вилайета, население которого до войны (ок. 470 000) состояло из турок, армян, сирийцев, ассирийцев, курдов, арабов, езидов, греков, евреев; армян, вероятно, было ок. 124 000, хотя официальные османские данные о переписи населения от 1914 г. указывают ок. 73 000, а статистика Патриархата — ок. 105 000. Армяне Диарбекира имели свои церкви, школы, газеты и другие издания и играли важную роль в экономической и политической жизни города. Об этом пишет турецкий историк Осман Кокер: «Работа по меди, ювелирное дело, изготовление кожаных изделий, тканей и ковров были в числе занятий, в которых армяне достигли высокой степени мастерства. Согласно изданию 1914 г.
119
120
История ареста, депортации и уничтожения состоятельных армян Диарбекира находит подтверждения в разных источниках. По свидетельству отца Реторэ, сразу после назначения Рашид-бей стал искать в городе оружие у христиан. Обыски чаще всего сопровождались грабежом со стороны жандармов. Случайно найдя хранилище оружия у армян, 16 апреля 1915 г. новый вали арестовал именитых армян города (тех же, кто раньше уговорил свою молодежь сдаться властям, см. прим. 119) и духовенство — по словам отца Реторэ, около 1000 человек. По другим источникам, аресты армянской интеллигенции города начались не 16, а 19 апреля (но в любом случае — еще до начала известных событий в Константинополе). За три дня было арестовано ок. 350 человек, а уже 28 мая — 980. Цифра, указанная эль-Гусейном («почти семьсот человек»), тоже подтверждается: это арестованные, отправленные в Мосул по реке Тигр в воскресенье 30 мая 1915 г., — 635 человек.
121
Французский доминиканец Жак Реторэ пишет, что армянскую элиту города вместе с именитыми представителями других христианских общин власти обещали переселить в Мосул и другие места; для них готовили «23 турецких плота — келеки». Депортация началась 30 мая 1915 г.; все высланные «были истреблены или их утопили курды, жившие на берегу Тигра. Никто из них не доплыл ни до Багдада, ни до Мосула».
122
Отец Жак Реторэ рассказывает об удивительном мужестве, проявленном перед смертью госпожой Шаммэ Джинанджи, которая «принадлежала великой семье Казазян из Диарбекира, уничтоженной преследованием». «Знатный и древний род Казазян из Диарбекира» упоминается в его тексте несколько раз.
123
В действительности имя армяно-католического епископа Диарбекира — Андреас, а его фамилия — Челебян; он родился в городе Мардин в 1848 г. По информации, переданной отцом Реторэ, его арестовали ночью и увели в долину недалеко от города; здесь его мучили, подвергли разным унижениям и убили вместе с его священниками на берегу Тигра; затем взорвали его дом и храм. Другие источники сообщают, что епископ заплатил 4000 золотых лир вали Рашид-бею, который обещал не трогать его; тем не менее его арестовали, закопали вертикально в песок до шеи, а потом отрубили голову топором.
124
В арабском тексте: «к его седой бороде» — к его возрасту и мудрости. В действительности армяно-католическому епископу Андреасу Челебяну в момент ареста было 67 лет. Очевидно, Файез эль-Гусейн перепутал его возраст с возрастом «епископа» Армянской Апостольcкой Церкви Мкртича Члгатяна (см. прим. 125), которому в 1915 г. было 84 года.
125
Автор плохо знаком с иерархией Армянской Церкви; в ней звание митрополита (в оригинале по-арабски —
126
Мкртич Члгатян был арестован вместе с интеллигенцией Диарбекира 28 мая и 30-го определен на депортацию по Тигру; но в последний момент власти сняли его с плота и отправили на более страшную смерть. Разные свидетели описывают страшнейшие пытки, унижения и издевательства, которым турки подвергли восъмидесятичетырехлетнего вартапета, несмотря на то, что в январе того же года он лично уговорил воставшую армянскую молодежь сдаться властям (см. прим. 119): у него вырвали зубы, жгли виски раскаленным железом, выкололи глаза, сожгли ему бороду, тем временем заставляя его «танцевать» под музыку. Отец Жак Реторэ рассказывает, что после пыток они облили его керосином и сожгли в мечети. Затем, чтобы избежать обвинения, мучители позвали врача и попросили написать свидетельство о том, что клирик совершил самоубийство самосожжением. Врач отказался и, побоявшись преследований, покинул город. Тем не менее, слухи о том, что армяно-григорианский иерей совершил самоубийство, распространялись и, как мы видим, дошли и до Файеза эль-Гусейна.