— Похоже… похоже… — Уса нарочито отвечал медленно, словно не решаясь высказать Ибрагиму посетившую его голову мысль.
— Говори! — требовательно взревел Ибрагим.
— Похоже, Махамед убит, и русские захватили верхние траншеи.
— О, шайтан! — возопил Келоев, потрясая руками и при этом почему-то подняв голову к небу, где в принципе должен был находиться Аллах, а вовсе не тот, к кому сейчас обращался этот правоверный мусульманин. — Закрепись на высоте и никуда не ходи!
— Да, мы сделаем так! — согласился Уса и, отложив в сторону «Кенвуд», вытащил из нарукавного кармана индивидуальный перевязочный пакет. Как незначительна была его рана, но перевязать её всё же следовало.
Отразив нападение противника на правом фланге и прижав пулемётным огнём тех, кто находился на левом, разведчики получили небольшую, хотя и относительную передышку. Опустившись на дно окопа, Сергей попытался до конца разобраться с творившейся у него в голове кашей разнообразных мыслей. То, что до этого в голове только проскальзывало, мгновенно вымещаясь необходимостью принимать решения и действовать, теперь настигло его, как сползшая с горы лавина. Калейдоскоп мыслей вдруг встал, выдав целостную картину происходящего. Его уже почти оформившееся намерение не жалея патронов огнём всех стволов прижать засевшего в окопах противника и решительным броском добить его остатки растворилось бесследным облаком. До него вдруг дошла вся мерзостная подлость сложившейся ситуации — точные координаты мест встречи, охренительно заманчивая цель, слишком небольшая для такой цели охрана, свежие, только-только отрытые окопы — причём своими брустверами направленные не на отражение напавшего на базу противника, а на… — от одной этой мысли в груди Сергея начала разрастаться злость. Всё, что он видел, совпадением не могло быть никак, просто такое было невозможно. Их ждали. Их готовились встретить. Зайди они с другой стороны опушки, и тогда бы уже точно никто из его ребят не ушёл бы живой. Но получилось так, как получилось. Судя по всему, их прозевали и сами готовившие засаду бандиты, слишком неслаженным, недружным оказался первый произведённый залп. Впрочем, как минимум, с половиной своей задачи враги справились — радисты и командир роты оказались тут же выведены из строя. Сергей даже не знал, успел ли Каретников сообщить о начале боя. Засевшим в окопах чехам просто не повезло — окажись Сергей и его группа чуть-чуть глубже в лесу, разделяй их дополнительно ещё метров десять, и ему бы уже никогда не успеть, не добежать, не сделать тот первый рывок, после которого появилась робкая надежда на спасение.
— Кудинов, Баранов, ко мне! — скомандовал Ефимов, когда ему в целом стала ясна общая расстановка сил.
— Так, орлы, — как можно более бодро начал Сергей, хотя какое оно бодро, если произнесено это было сорванным — хрипящим и тихим от усталости голосом, — расклад такой — зарываемся в землю и держим оборону.
— А может, додавить?! — уверенности в собственном предположении у высказавшего его Кудинова не было.
— Нет, — Ефимов отрицательно покачал головой, — слишком большой расход боеприпасов.
— Да и фиг с ними! — сев, Баранов положил оружие на колено. — Этих додавим, а те, что там, — Артём кивнул вправо, туда, куда отступили потрепанные МОНками моджахеды из бандитского резерва, — сами не сунутся. А сунутся… — он хотел сказать что-то ещё, но взглянув на застывшее лицо начавшего о чём-то догадываться Кудинова, умолк и, выжидая, уставился на командира группы.
— Боюсь, что нас здесь ждали.
— Ждали, — хором подтвердили его слова старшие троек. Стало понятно, что этой фразой Сергей не открыл для своих разведчиков ничего нового.
А если их ждали, то уж точно не только с этой стороны, и, похоже, ещё ждут.
— Бля! — выругался Баранов, до которого дошёл смысл сказанных командиром слов.
— Вот тебе и ля! — Сергей позволил себе ехидную усмешку. — Короче. Я думаю, они сейчас сообразят, что здесь вся наша группа целиком, что окучить нас так и не получилось, и придут к нам в гости всей шоблой.
— Много? — спросил Кудинов, и в ответ на его слова Ефимов непроизвольно пожал плечами.
— Хрен их знает, к базе подходов, считай, всего три: здесь, по реке и со стороны северо-восточной тропы. По реке на базу мог бы попереться только полный дурак, но на всякий случай там с десяток чехов сидело. Вот они как раз на наши мины и вышли. Здесь, — Сергей окинул взглядом одного из убитых, — одиннадцать трупов, значит, в окопах, что напротив, тоже что-то около того сидит. Не думаю, что на северо-восточную тропу они отрядили меньше. Тем более, что выход на базу с той стороны самый удобный. Лес гуще и к базе подобраться было бы легче. Но и противник это тоже должен знать, а значит, основные фишки тоже с той стороны.