Так, отметил про себя Никита, ни о каком муже речи не идёт. Есть повод вернуться в дом — чтобы Нинель не скучала в одиночестве, а на самом деле поговорить о фамилии её детей…
Никита поучаствовал в дегустации алкогольных «шедевров» Самсона Семёновича вместе с Инессой Георгиевной — наливки и настойки ему понравились.
— Какую водку используете в качестве основы? — задал он свой вопрос хозяину дома.
— Обижаете, молодой человек, — надул губы Самсон Семёнович. — Сам настаиваю брагу, сам и гоню из неё самогон, чистый как слеза ребёнка.
— На самогоне? — совершенно искренне удивился Никита.
Он никогда бы не догадался — ни запаха, ни вкуса самодельного алкоголя не почувствовал.
— Пойдёмте, проведу экскурсию по своему хозяйству, — махнул рукой в сторону дома Самсон Семёнович.
— Все, попал как кур во щи, — констатировала Марта Карловна, — такого благодарного слушателя теперь Самсон долго от себя не отпустит.
Но Никита не спорил и не отказывался — прогуляться по дому Смирновых как раз и было его целью…
— А вот здесь… — Самсон Семёнович распахнул перед Никитой дверь одной из небольших комнат, — святая святых. Никого сюда не впускаю.
Комната как комната — ничего особенного. Абсолютно пустая, в ней совершенно не было мебели. На деревянном полу стояли бутыли с мутной жидкостью.
— Прислушайтесь, — предложил Самсон Семёнович, — музыка сфер. Самогон начинается отсюда. Сахар и дрожжи всегда одинаковые, а звук, бульканье каждая бутыль выдаёт своё.
Никита, улыбнувшись, прислушался: на самом деле можно было различить нечто, напоминающее музыку — бульк, бульк-бульк, бульк, а потом бульк-бульк-бульк.
— Как вы определяете готовность? — поинтересовался Никита.
— Бульканье прекращается, жидкость осветляется, на дне появляется осадок — пора, — гордо произнёс Самсон Семёнович.
— Папа, покажи нашему гостю, во что ты превратил мою комнату, — насмешливо проговорила Нинель, незаметно подойдя к ним со спины. — И пойдёмте жарить мясо. Насколько я понимаю, не только наши с мамой пирожки, но и твои угли готовы. У тебя будет ещё время, чтобы поделиться секретами самогоноварения.
— Прошу, — Самсон Семёнович распахнул соседнюю комнату. — Дочка не ночует уже давно в своей комнате, — проговорил он, оправдываясь. — А я решил, зачем пропадать такому удобному стеллажу, ну использую его теперь в своих целях.
Никита шагнул за порог и замер — на полках вдоль одной из стен вперемежку с фотографиями в рамках стояли бутылки разных форм и размеров, в том числе и четверть ведёрная бутыль. Но не это поразило его, а фотография молодого мужчины. На ней тот был запечатлён полубоком, а на плече чётко выделялась татуировка. Он не усомнился ни на секунду, что тату была точно такая же, как у его провожатого и у погибшей Липы.
— Что это? — спросил Никита взволнованно.
— Мои запасы, — гордо произнёс Самсон Семёнович.
— Но это невозможно выпить, — произнёс Никита ошарашено и добавил, помолчав: — Не спившись.
— Смею заметить, — фыркнул Самсон Семёнович, — когда подойдёт следующая порция, эти все бутылки будут уже пусты. И заметьте, выпью их не я…
***
Игоря Никита разыскал за домом — он плюхался с детьми Нинель в бассейне.
— Котик, меня сейчас Самсон Семёнович водил с экскурсией по дому…
— Не ты первый, не ты последний, — ответ Игорь, выныривая из воды и снова погружаясь с головой.
— Они тебе утопят, — вздохнув, проговорил Никита, терпеливо дожидаясь, когда между радостными воплями детей ему удастся задать свой вопрос.
— Не родился ещё тот, кто смог бы это сделать!
Игорь выскочил из воды и помчался по лужайке, взбрыкивая ногами — малыши тоже выбрались из бассейна и припустили за ним.
Никите ничего не оставалось, как отправиться следом.
— Все сели, — строго глядя на детей и Игоря, твёрдым тоном произнесла Нинель, — успокоились и поели мяса с пирогами.
— Сурова, — хмыкнул Никита. — А глядя на неё не скажешь.
— Ага, — согласился Игорь, накладывая себе в тарелку зелени и огурцов с грядок четы Смирновых. — Будь она помягче, сам бы женился на ней, — рассмеялся он.
— Котик, — повернулась в его сторону Нинель, — я тебе не раз говорила и повторю ещё. Ты будешь последним, за кого я выйду замуж.
— Почему это? — совсем по-детски надулся Игорь. — Неужели я настолько плох?
— Нет, — улыбнулась Нинель. Улыбка сделала её похожей на озорную девчонку. — Я не хочу вместо мужа получить ещё одного ребёнка. Думаю, и к пятидесяти ты не повзрослеешь. Куда там, — она махнула рукой, — и к семидесяти ты будешь также скакать с моими уже правнуками.