— Понял, — кивнул Никита. — Рассказывай.
— Хорошо, — согласился Игорь, — но пообещай, что ты потом честно ответишь на мои вопросы.
— Обещаю, — занервничал Никита.
Кто сказал, что он возьмёт вот так и все честно выложит на блюдечке с голубой каёмочкой, если вопросы окажутся для него неудобными? Что сможет, то и скажет. Врать не будет точно, просто умолчит. Иначе во вранье можно запутаться. А это уже плохо.
Игорь довольно кивнул.
— До замужества Нинель не была такой, — начал он. — Ты не подумай. От прежней жизнерадостной девушки ничего не осталось. Над ней словно злой рок повис.
— А при чём здесь Нинель? — опешил Никита.
— Не хочу, чтобы о ней у тебя сложилось превратное впечатление, — вздохнул Игорь. — Мне тоже понадобится твоя помощь, но только в том случае, если у тебя с Нинель сложатся отношения. Она тебе может поведать то, чего никогда не расскажет мне.
— Вот как? — удивился Никита. — Я для неё посторонний человек, а ты почти родной.
— Вот именно, — обрадовался Игорь. — Только потому, что ты для неё посторонний, она поделится с тобой своими страхами и сомнениями. Со смертью её мужа не все так просто. Начну с того, что после смерти алмазная татуировка с плеча Ника пропала.
— Как пропала? Срезали? — ахнул Никита.
— Ничего подобного, — покачал головой Игорь. — Про татуировку знала только Нинель. Никто её живьём, так сказать, не видел. Ник всегда носил рубахи и футболки с рукавом до локтя, и никогда майки на бретелях. А тату на фото я всегда считал отлично выполненной картинкой в фотошопе.
Никита, может быть, и поверил сказанному, но он-то видел татуировку на кисти своего провожатого и не просто видел, а успел её прекрасно рассмотреть, даже прикоснулся пальцем к ней. На предплечье Липы тоже была подобная татушка. Он не мог с уверенностью утверждать, что она точно такая же, но весьма похожая — подвал оказался не слишком освещён, а рассматривать отличительные черты тела погибшей девушки не было ни возможности, ни времени. Никита даже толком ни познакомиться, ни поговорить с ней не успел.
— Он что, никогда на пляже или в бане не бывал? — усмехнулся Никита.
— Со мной нет, — ответил Игорь. — Поэтому оставляю свою просьбу в силе — присмотрись к Нинель.
— Хорошо, — согласился Никита. — Времени у меня много, подумаю, куда пригласить её в следующий раз.
— Вот и славно, — обрадовался Игорь. — Думаю, это будет в следующий выходной, и вы с ней и детьми обязательно посетите парк и аттракционы.
— Шантажист, — буркнул недовольно Никита. — Рассказывай уже.
— Свари ещё кофейку, — попросил Игорь, протягивая ему свою пустую кружку.
Скрипнув зубами, Никита снова достал кофемолку и включил плиту — ни готовить, ни даже варить кофе, он не любил. А Игорь ни слова не добавил, пока не сделал ещё глоток кофе и не закурил новую сигарету. Мама, конечно, станет ругаться, а он все свалит на Никиту. Та отчитывать гостя не станет — гостеприимство для Инессы Георгиевны прежде всего.
— Ну же, — снова поторопил Никита рассказчика.
Тот словно испытывал его терпение на прочность или пытался довести до белого каления.
— Ольга Фролова не служит в театре уже что-то около двух лет. Она не смогла приступить к репетициям после какой-то там поездки на катере.
— На яхте, — поправил Никита.
— Вот видишь, ты и сам все без меня знаешь, — развёл руками Игорь.
— Ничего я не знаю, — покачал головой Никита. — Могу только догадываться, поэтому попросил тебя разузнать о девушке.
— Хорошо, — согласился Игорь и продолжил. — Пусть будет по-твоему, на яхте. Так вот, после той прогулки Ольга мало отличается от овоща, сказали, и двух слов связать не может, не то что лицедействовать на сцене. Алл Фа… Тебе знаком этот человек?
Никита вздрогнул, заслышав знакомое имя, и кивнул — не имело смысла отпираться, Игорь всё равно докопается, теперь его не остановить — сыщик. Только совершенно не понятна история с потерей памяти у Ольги и с её проблемами. Когда они расстались, Ольга была вполне адекватна.
— Алл Фа взял Ольгу на работу. Теперь вместо сцены она моет полы на его катере летом и в ресторане зимой, когда заканчивается навигация.
— Яхте, — снова поправил Никита рассказчика.
От неприятных предчувствий у него сжалось сердце — похоже, он неожиданно выдал себя непомерным любопытством.
— Обо мне никто не спрашивал? — спросил он, нервно закуривая сигарету.
— Нет, — замотал головой Игорь. — Никто не спрашивал. Лишних вопросов не задавал. Моим именем не поинтересовались.
— Даже не знаю, — вздохнул Никита, — хорошо это или плохо. Некоторые ошибки лучше не совершать, их просто невозможно будет исправить.