Глава 11
— Я жду честного признания, — поторопил Игорь.
Честного, так честного — и Никита решился.
Он рассказал, как вернулся в Россию почти после полуторагодичного отсутствия, как вышел в городе N, позвонил по первому понравившемуся номеру с новенького телефона. Незарегистрированную симку купил там же — на вокзале.
— Знаешь, как в мультфильме про Карлсона — три, три-три-два, три-три-два, — улыбнулся Никита. — Я его запомнил не напрягаясь.
— Телефон можно пробить, — кивнул Игорь, — но думаю, нам это ничего не даст. Номер городской, скорее всего, зарегистрирован на хозяев квартиры, которую снимала Олимпиада.
— Всяко может быть, — пожал плечами Никита. — Если есть возможность, номерок надо было бы все же проверить.
— Записал, — снова кивнул Игорь. — А куда ты, говоришь, заезжал до того, как решил обосноваться в городе N? — неожиданно переспросил он.
— Я разве говорил что-то подобное? — напрягся Никита.
— Это же элементарно, Ватсон, — рассмеялся Игорь. — Границу России товарищ Пухов пересекает тринадцатого, а поисками жилья начинает заниматься лишь двадцатого. Спрашивается, где неделю болтался означенный товарищ? Вывод — заезжал куда-то.
— Ладно, — махнул рукой Никита. — Действительно, не в поездах болтался. Посетил могилку мамы Маши.
— И кто у нас мама Маша? — не преминул снова спросить Игорь.
И так слово за словом он «выпытал» из Никиты очень много важной информации.
— Тебе бы в органах работать, — покачал головой тот, поражаясь сам себе.
— Мамулю не хочу огорчать, — ответил Игорь. — А если честно, работал я опером, правда, недолго. Друга убили — он закрыл меня собой. Не смог больше. Это после того как нас с тобой из института уволили.
— А что делал до того, как в частные сыщики подался? — поинтересовался Никита.
Он потянулся за сигаретой, даже взял её в руку, но потом положил — Инесса Георгиевна сердиться станет, что он опять курил на кухне, даже не столько что на кухне, а что курил. Это вчера она расслабилась — её подпаивали коньяком, чтобы за сына не волновалась, и развлекали карточными фокусами. В любом случае ему тоже полезно, руки тренировать надо постоянно, чтобы не утратить навыки — а то тебе в покер играть, а ты не в форме.
— Трусами торговал в салоне матушки, — хихикнул Игорь. — «Шармель» называется. Я до сих пор на сайт сообщения пишу и фотографии выкладываю. А давай, — вдруг развеселился он, — я тебя сфоткаю в новых мамочкиных труселях. Фигура у тебя просто класс, такой взлёт продаж будет — даже не сомневаюсь. Моделью станешь, девушки смс-ки слать пачками станут.
— Ага, — не разделил его радости Никита, — мне засветиться в инете только недоставало.
— А теперь поведай мне, чего ты так опасаешься, — буквально перебил его на полуслове Игорь.
— Не чего, а кого, — проворчал Никита. — Алла Фа и ещё парочку-тройку таких же «честных» господ.
— Дорогу им перебежал, — констатировал Игорь.
— Не совсем, — хмыкнул Никита. — Сделал их на несколько миллионов беднее.
— Вот, значит, как, — покачал головой Игорь. — Должен я тебя, мил человек, сдать нашей доблестной полиции после такого неожиданного признания.
— Меня? В полицию? — истерично расхохотался Никита. — За что?
Он все же схватил сигарету со стола и нервно прикурил её. Зря все же проболтался. Теперь из Игоря надо сделать союзника. Мысль судорожно работала, как выкрутиться из создавшегося положения — подкупить, то есть дать денег, чтобы молчал, стукнуть по голове и исчезнуть, ему не привыкать. Но последнее показалось нечестным по отношению к Инессе Георгиевне и самому Игорю, приютившим его. Да и после тюканья по голове его будет разыскивать вся доблестная полиция во главе с другом Игоря.
— А на меня что, заявления были? — спросил Никита как ни в чём не бывало, стараясь скрыть нервозность.
— Не знаю, — пожал плечами Игорь и тоже потянулся за сигаретой. — Но могу выяснить. А много увёл у них бабла?
— Много, — кивнул Никита, выпуская струйку дыма в потолок. — Если не шиковать, надолго хватит.
Он несколько успокоился и опять способен был рассуждать здраво.
— Надо денег — попроси.
— Не надо мне ничего, — обиделся Игорь. — Я и сам неплохо зарабатываю частным сыском. Просто пытаюсь понять, кто ты.
— Картёжник, авантюрист, в какой-то степени медвежатник, — ответил Никита насколько смог честно.
— Что, и сейфы вскрываешь? — удивился Игорь. — Как в фильме «Ва-банк»?
— Так же, — кивнул Никита. — Я не обираю честных людей, не забираю у них последнее, — он с гордостью вспомнил, как наотрез отказался сыграть в карты с работягами в поезде. — Я такой же порядочный, как Квинто.