— Сильно её повредили? — Роман морально приготовился к худшему.
— Я не понимаю, о чём ты спрашиваешь, но самый повреждённый из всех — это ты. На твоей машине нет ни царапины.
— Это хорошо, — расплылся в довольной улыбке Роман. — А на мне все заживёт, как на собаке.
— Да, уж, — совершенно по-кошачьи фыркнул парень, — если бы не Марьиванна и я, то ничего бы на тебе не зажило. Знаешь, сколько мне вылизывать твою рану пришлось, чтобы затянулась. А старушка по лесу, как оглашенная бегала, все травы собирала для живительного чая. А потом Савва за рулём сидел, пока ты без сознания валялся, а Никита дорогу указывал, чтобы нас никто найти не смог. Все ведь ушлые пошли.
— А здесь нас не найдут? — усмехнулся Роман.
При желании все можно сделать, в конце концов, вертолёт в воздух поднять, если денег хватает. А у Эдуарда Смирнова они есть.
— Нет, — Василий вытянулся рядом с мужчиной на кровати и принялся совершать какие-то манипуляции над ним своими руками. А даже если и засекут, то все равно подобраться не смогут — болото кругом.
Приятное тепло стало растекаться по телу Романа.
— А мы как сюда пробрались? — спросил он, зевая и проваливаясь в глубокий сон.
— Никите как будто кто-то помогает… — голос Василия донёсся до него, как сквозь толщу воды. — Неожиданно мотоциклист перед нами выскочил, мы за ним сюда и проехали…
— Как он? — поинтересовалась Марьиванна, заходя в комнату.
— Нормально, — Василий бодрячком подскочил на ноги, вставая рядом с кроватью, на которой лежал раненый. — Травками его напоил, сеанс терапевтический провёл. Отдыхает, — доложился он.
— Да, — протянул он, немного помолчав, — судя по шрамам на его теле, он уже не одну, а все девять кошачьих жизней использовал.
— Типун тебе на язык, — замахала руками на Василия старушка, — ничего он не использовал, и ещё долго будет жить и счастливо. И жизнь у него всего одна, человеческая. Он честно её проживает.
— Прушник он, скажу я тебе, — зевнул Василий.
Ладно, отдыхайте, — махнула рукой Марьиванна, — а я посоображаю, что можно приготовить всем нам поесть. В этой глуши… — она покачала головой…
***
На «военный» совет собрались, когда Роман проснулся в следующий раз.
Все ввалились в комнату и выстроились возле кровати по стойке смирно, даже Марьиванна как будто выше на голову стала. Роман оглядел всех.
— Задери рубаху и повернись ко всем спиной, — приказал он Василию.
Тот нехотя обнажился.
Никита с Игорем переглянулись, а потом первый кивнул, словно давал разрешение задать свои вопросы.
— Значит, ты хранитель? — спросил Игорь.
— Он самый ответил, — Василий.
— И много вас? — не удержался от вопроса Савва, хотя никто ему не давал слова. — И что вы охраняете?
— Живой хотя бы один всегда имеется, — отозвался Василий без особого энтузиазма. — А мёртвые? Кто бы их считал?
— Что вы охраняется? — спросил Игорь.
Василий мог не отвечать на этот вопрос, но это был не тот случай. Он выразительно взглянул на Никиту.
— Я? — опешил тот и положил руку себе на грудь. — Но каким образом?
Василий пожал плечами.
— Я никакого отношения к этому не имею, — потряс Никита головой. — Меня с кем-то перепутали. Не может этого быть. Или…
Ведь неспроста ноги его привели именно сюда. Здесь он спрятал свои «сокровища». И мама Маша оставила ему наследство в виде шкатулки и книги.
— С Вильхелмами моя родословная никоим образом ни разу не пересекалась, — все же на всякий случай запротестовал он.
— А этого и не надо, — совсем по-кошачьи фыркнул Василий. — Владельцем может быть кто угодно. Это хранитель выбирается только из потомков графа.
Никита истерично рассмеялся. Ну ладно, из известных носителей татуировки Ник носил хотя бы фамилию Вильхелм. А Липа какое отношение имела? Или вот Василий?
— Ну не так уж я и молод, — смутился тот. — Просто хорошо выгляжу. Всего-то седьмая вода на киселе, то бишь седьмое поколение. А ещё есть боковые ветви… Не забываем про них.
— И ты все время был хранителем? — спросил Игорь.
— Нет, — покачал головой Василий, — стал им совсем недавно, когда невероятно странным образом погибла племянница женщины, в доме которой в данный момент мы находимся.
— Поведай нам, — попросил Роман, до этого молчавший, — за что тебя избили тоже совсем недавно. А главное, кто это сделал?
Глава 30
— Танго танцуют вдвоём, а не в одиночку, — хмыкнул Василий.
— И это к чему? — удивился Игорь.
Теперь он вышел на первый план — Роман ранен, у Саввы свои дела, жена, ему бы домой. А он сыщик, который занимался делом Никиты, а теперь ещё придётся заниматься и делом Василия, так как они уж больно сильно связаны.