Над водой две вышки: одна высокая, другая пониже.
У каждой семьи — своя раздевалка с фамилией на табличке. На нашей написано «Эгран». Я спросила:
— А нельзя временно прилепить бумажку с фамилией «Тубман»?
Я чувствовала себя глупо в их раздевалке — всё не могла выкинуть из головы этих трёх мальчишек, и мама разрешила приклеить скотчем надпись «Тубман» поверх «Эгран», чтобы люди по крайней мере знали, кто мы такие.
Либби уже не рвалась ни на какой пляж, потому что вокруг было полно парней. Кроме охранников и спасателей ещё куча ребят, которые приходят поплавать. Сестрица думает, что она краше всех в своём бикини!
А увидев моего учителя плавания, она потребовала записать и её на уроки. Сказала, что этот Марти, мой учитель, — «отпад». Вообще-то мне лично плевать, как выглядит учитель по плаванию, потому что я плавать не собираюсь. Знаю, что ничего у меня не выйдет. Что пойду ко дну и все будут смеяться, а Марти придётся меня спасать.
Я ему всё это и сообщила, когда мама записала меня на пятнадцать частных уроков.
— Я никогда не смогу плавать, — заявила я.
— Сможешь-сможешь, — сказал Марти.
— Нет, не смогу! Никогда!
— Любой может научиться.
— Я никогда не опущу лицо в воду. Точно вам говорю!
— Опустишь-опустишь. Это очень легко. Нечего тут бояться.
— Бояться? Это я-то боюсь? Вот как вы про меня думаете?
Марти только улыбнулся.
— Я ничего не боюсь! Ни-че-го! Просто считаю, что глупо тратить деньги на уроки плавания. Потому что если я захочу, я просто прыгну и поплыву не хуже других!
— Отлично, — сказал Марти. — Вот завтра нам и продемонстрируешь.
Я ему не ответила.
Вечером Либби умоляла родителей записать её на плавание.
— Ты же хорошо плаваешь, — сказала мама.
— Но Марти может многому меня научить.
— Не нужен тебе никакой учитель, — сказал папа. — И хватит об этом!
— Шейле достаётся всё самое лучшее! — заныла Либби. — Это нечестно.
— Можешь забрать мои уроки, — предложила я. — Все пятнадцать.
Тут мама с папой хором исполнили своё «ну не-е-ет!».
Назавтра я сказала маме, что у меня страшно болит живот и что мне надо полежать. Но мама дала мне ложку розовой мятной микстуры и сказала, что через пять минут всё пройдёт.
Когда мы доехали до бассейна, я сказала, что у меня в горле першит, а когда у человека першит в горле, ему нельзя в воду. Но мама ответила, что это, вероятно, аллергия на деревья. С каких пор у меня аллергия на деревья?
Тогда я сказала, что забыла дома купальную шапочку, поэтому мне нельзя опускать голову в воду. Но мама вытащила из сумки другую шапочку: на всякий случай, мол, прихватила. И сдала меня Марти — из рук в руки.
Он ждал на том краю бассейна, где было мелко.
— Я неважно себя чувствую, — сказала я ему.
— Ты просто нервничаешь.
— Я нервничаю? Очень смешно. Я никогда не нервничаю!
— Вот и отлично. Со спокойным человеком намного проще работать.
— А нервные что, тонут? — спросила я.
— Ну… нечасто, — сказал Марти. — У меня утонули всего-то трое, ну, может, четверо.
Я отступила от него на шаг.
— Да я пошутил, Шейла.
— Я знаю. Думаете, я шуток не понимаю?
— Присядь вот тут, на край бассейна, — сказал Марти, погружаясь в воду. — Я первый окунусь.
Хорошо бы вообще-то людей вокруг было поменьше. Уж если от уроков плавания не отвертеться, почему нельзя их брать по ночам, когда никто не видит?
— Первое, чему мы научимся, — это пускать пузыри. Смотри. — Марти окунул лицо в воду, и большие пузыри стали выбулькиваться наверх. Вскоре он поднял голову и сказал: — Видишь, как просто. Выдувай пузыри, и всё. Проще не бывает.
— Я вам говорила, что не стану опускать лицо в воду.
— Но без этого я не смогу научить тебя плавать.
— Что ж, тогда, значит, вы не будете меня учить. — Я встала и пошла прочь.
— Погоди, Шейла, — Марти ухватил меня за лодыжку. — Давай, окунись… прежде чем что-то решать.
— Я уже всё решила, — отрезала я.
— Ну, всё равно окунись. А то меня уволят.
Я не хотела, чтобы Марти из-за меня увольняли, поэтому сделала три шага вперёд — вода дошла мне до щиколоток.
— Как холодно! Я заболею воспалением лёгких. Выхожу!
— Шейла, вода сегодня под тридцать градусов. Ничем ты не заболеешь!
Марти сгрёб меня в охапку и потащил вокруг бассейна.
Я прошипела:
— Поставьте меня на пол… Поставьте, а то заору!
— Ага, заори — и пусть все на тебя глядят. Ты этого хочешь?