Но при тщательном рассмотрении можно пойти дальше. Семьи Хогтонов и Хескетов состояли в близком знакомстве с графами Дерби, имевшими огромное влияние в Ланкашире. В своих исторических пьесах Шекспир подчеркивает честность и верность Стэнли (родовое имя графов Дерби), что не согласуется с их действиями — в «Ричарде III» сэр Уильям Стэнли срывает корону с поверженного короля-злодея. Также общепринято мнение, что Шекспир сочинил эпитафии для двух членов этой семьи. Лорд Стрейндж (Фердинандо Стэнли, пятый граф Дерби), обладая завидным здоровьем и большой властью, был явным или тайным католиком. Он покровительствовал труппе актеров, которые назывались, соответственно, «Слугами лорда Стрейнджа». Некоторые из биографов считают, что Шекспир, находясь в Хогтон-Тауэре, участвовал в их представлениях. Труппа лорда Стрейнджа колесила по стране и была хорошо известна в Лондоне. Умело истолковав это, можно переместить молодого учителя Шекспира из сельской классной комнаты на подмостки во дворах столичных гостиниц.
Это вписывается в нашу картину, и вполне вероятно, что так оно и было. В семье Хогтон сохранилось предание, что Шекспир каким-то образом служил у них. Само по себе это ни в коей мере убеждать не может, но подкрепляется другим свидетельством. Непосредственно рядом с Хогтонами в Ли- Холле, близ Престона, жила семья Коттэмов; семьи, будучи католическими, были близко знакомы. Один из Коттэмов, Джон, уже появлялся в этой книге как школьный учитель Шекспира в Стратфорде. Он был упомянут в завещании Александра Хогтона как его «слуга». Это представляется больше чем просто совпадением. Что может быть естественнее, если Коттэм рекомендует своего лучшего ученика, тоже католика, в наставники к хогтоновским детям? Некий священник-отступник называл Александра Хогтона в числе тех, кто «держал у себя в учителях инакомыслящих».
Итак, в возрасте пятнадцати или шестнадцати лет юный Шекспир мог покинуть родной дом. Если понимать всю цепь католических связей в конце шестнадцатого века в Англии, это выглядит крайне разумным и объяснимым поступком. О связи Ланкашира со Стратфордом-на-Эйвоне уже говорилось: четверо из пяти учителей Новой школы вышли из этого самого католического из всех английских графств. Подсчитано, что «девять из двадцати одного католических учителей, казненных при Елизавете, были ланкаширцами». Томас Коттэм, священник-иезуит и брат Джона Коттэма, прятался в доме кузена Александра Хогтона — Ричарда Хогтона; католический миссионер Эдмунд Кэмпион весной 1581 года посетил Хогтон-Тауэр, где оставил некоторые книги и бумаги. Он никогда уже не вернулся за ними, поскольку оказался на виселице. Эти глубокие связи сейчас, по прошествии стольких лет, невозможно достаточно полно восстановить.
Как видно из его завещания, Александр Хогтон также использует слово players, «актеры». Встречаются возражения, что players значит просто «музыканты» но толкование неоднозначно. В любом случае актеров часто призывали исполнять музыку. Может иметь значение и то, что в обязанности учителя того времени входило обучение своих подопечных искусству и игре на музыкальных инструментах. В «Укрощении строптивой» есть связанные с этим строчки:
От молодого наставника также ожидалось, что он будет учить латыни на основе драматических отрывков из Плавта и Теренция. Легко представить, как в такой обстановке могла найти выход творческая одаренность Шекспира. У католиков пьесы для школьников были в традиции; пример тому сам Кэмпион, написавший религиозную школьную пьесу под названием «Амброзия». Фулк Гилэм, упомянутый вместе с «Уильямом Шейкшафтом» в завещании Хогтона, происходил из семьи потомственных устроителей зрелищ- мистерий в Честере. Так юноша Шекспир вступил в мир католического театра, укрывшегося со своими спектаклями и репетициями в замках оппозиционного ланкаширского дворянства.
После смерти Александра Хогтона молодой Шекспир мог наняться в труппу сэра Томаса Хескета в Раффорд-Холле. И в Хогтон-Тауэре, и в Раффорд-Холле имелись залы для приемов, с помостом и ширмой, где игрались спектакли. У Хескета был также и оркестр, состоящий из «скрипок, виол, верджинелов[106], тромбонов, гобоев и кларнетов, цитры, флейты и волынок». Часто замечалось, как точно, в деталях, Шекспир в своих пьесах прослеживает жизнь знати и ее челяди. Возможно, мы найдем источник этого знания в знатных семьях Ланкашира; по всей Англии были хорошо известны их могущество и авторитет там, где величие короны было всего лишь отдаленной реальностью. Не там ли молодой человек приобрел аристократические манеры и речь, производившие такое впечатление на современников?
106
Клавишный музыкальный инструмент; английская разновидность небольшого клавесина с корпусом в виде прямоугольного ящика и струнами, расположенными по диагонали.