Действительно, все посвящение, в котором пунктуацию заменяют произвольно поставленные точки, настолько синтаксически двусмысленно, что почти исключает всякую возможность единодушия исследователей. Одни усматривают в этих строках два предложения; другие видят в "г-не W. Н.", а не в Торпе того, кто "желает". Все загадки "Сонетов" - датировка, посвящение, последовательность стихотворений, идентичность действующих лиц, - оставаясь неразрешимыми, одновременно вызывают желание найти дм решение. Автору этой работы доставляет удовольствие тот факт, что он не может предложить никакой собственной теории по данному вопросу.
В 1612 г. Уильям Джаггард выпустил новое издание "Страстного пилигрима", дополненное двумя длинными стихотворениями из "Британской Трои" Томаса Хейвуда. Поскольку Джаггард не поставил об этом в известность Хейвуда и даже не поместил его фамилию на титульный лист, последний, естественно, оскорбился и дал выход своему неудовольствию в более раздраженном, нежели внятном послании издателю, которое было помещено в конце "Защиты актеров", также вышедшей в 1612 г.:
Точно так же я должен здесь непременно вставить заявление о вопиющем ущербе, причиненном мне этим изданием, в котором были напечатаны мои два послания - Париса к Елене и Елены к Парису - в сокращенном виде и под чужим именем, что может дать повод свету считать, что я решился украсть эти стихи у автора; и тогда он, чтобы утвердить свое авторство, опубликовал их теперь под своим именем. Я признаю, что мои строки недостойны покровительства того, под чьим именем издатель напечатал их, и этот автор, как мне известно, также весьма недоволен поступком Джаггарда (с которым он даже не знаком), решившегося столь дерзновенно воспользоваться его именем.[14.29]
Очевидно, Шекспир, хотя и не публично, тоже выразил недовольство издателю, так как Джаггард изъял этот титульный лист и заменил его новым, опустив имя Шекспира. Это издание сохранилось в одном экземпляре в Бодлевской библиотеке. Таким образом, два сонета, стихи Хейвуда и другие мелочи составляли теперь анонимный, но зато не подписанный чужим именем сборник. Смягчился ли после этого Хейвуд, неизвестно, но в этом вполне можно усомниться.
Ведущий драматург ведущей труппы не пренебрегал попытками заработать на пустяковых предприятиях, о которых сразу же забывали по их осуществлении. За вознаграждение Шекспир придумал эмблему, которую должен был носить Фрэнсис Маннэрс, шестой в роду граф Ретленд, во время рыцарского турнира при дворе 24 марта 1613 г. в ознаменование вступления короля на престол. Такие эмблемы представляли собой знак с аллегорическими или мифологическими изображениями и соответствующими девизами, выполненными на бумажных щитах. Эмблемы участников этого турнира вызвали недоумение по крайней мере у одного из зрителей - сэра Генри Уоттона, он пожаловался, что "девизы на некоторых эмблемам были слишком темны и смысл их трудно понять, конечно если идея не заключалась именно в том, чтобы сделать из непонятными".[14.30] Уоттон считал, что самые лучшие эмблемы в тот день были у братьев Гербертов. Как бы то ни было, 31 марта в резиденции Ретленда, замке Бивор Касл, управляющий Ретленда Томас Скревин зафиксировал выплату Шекспиру 44 шиллингов "золотом за эмблему для моего господина" и еще 44 шиллинга "Ричарду Бербеджу за то, что он нарисовал эмблему". Бербедж был талантливым художником-любителем. Его знаменитый портрет, возможно написанный им самим, выставлен теиерь в Даллидж-Колледже. Упоминание его имени вместе с именем Шекспира устраняет всякие сомнения относительно того, что это именно наш поэт, а не какой-то другой Шекспир - например, Джон Шекспир из королевской челяди создавал эмблемы для графа {В бумагах Ретленда зафиксирована еще одна выплата денег Бербеджу за эмблему, выполненную 25 марта 1616 г.}.
В том же месяце, в марте 1613 г., Шекспир сделал свое последнее капиталовложение. На этот раз дом, который оy купил, находился в Лондоне, а не в Стратфорде, и, видимо, Шекспир никогда не жил в нем. Дом этот, расположенный в удобном для Шекспира районе Блэкфрайарз, так же как театр Блэкфрайарз, был когда-то частью огромного комплекса монастыря доминиканцев. После того как монастырь был распущен, этот дом перешел во временное владение Джеймса Гардинера, а от него к Джону Фортескью; в 1604 г. это помещение было отдано на 25 лет в аренду галантерейщику Уильяму Айрленду. Он арендовал его у "Генри Уокера, лондонского гражданина и менестреля". Этот "жилой дом или арендуемое помещение", часть которого была построена над Большими воротами, стоял прямо напротив королевской ризницы, расположенной восточнее, и примыкал к улице, ведущей к верфи Падл, где Темза сужалась в узкий рукав. В западной части земля, где находился дом, включала участок, который вдова Энн Бэкон расширила в обе стороны; старая кирпичная стена ограждала дом с третьей стороны. Покупатель имел право свободно пользоваться воротами и двором, а также "всеми подвалами, мансардами (то есть верхними чердачными помещениями], комнатами, фонарями, удобствами, доходами, предметами и любым имуществом, могущим быть предметом наследования, принадлежащим названному дому или арендуемому помещению или так или иначе имеющим к нему отношение". Эти детали перечислены в документе о передаче имущества. Существуют два экземпляра этого Документа: один предназначался Шекспиру, другой - Уокеру. Передача собственности состоялась 10 марта. За надвратный дом в Блэкфрайарзе Шекспир заплатил 140 фунтов, из них 80 фунтов наличными. Теперь у него есть дом в нескольких сотнях метров от театра Блэкфрайарз, а у верфи Падл в нескольких шагах вниз по дороге швартовались лодки, которые могли быстро перевезти его в Банксайд. Но это соседство едва ли имело большое значение, поскольку, вероятнее всего, драматург удалился на покой в стратфордский дом Нью-Плейс; в упомянутом документе он называет себя жителем Стратфорда. Покупая этот надвратный дом, он просто следовал примеру своего друга Бербеджа, который приобрел в этом районе несколько участков земли. Очевидно, для него это было именно помещением капитала бесхитростным и простым.
Впрочем, возможно, в некоторых отношениях и не столь уж простым.
Согласно юридическому документу, подтверждающему право собственности, Шекспир покупал дом вместе с Уильямом Джонсоном, Джоном Джексоном и Джоном Хемингом. Хеминг (или Хеммингс), почти несомненно, был давним товарищем Шекспира по труппе его величества {Некоторые биографы без достаточных к тому оснований оспаривают это, например Дж. О. Холиуэл-Филиппс (Наlliwtll-Рhillipps J. O; Outlines of the Life of Shakespeare (7-th ed., 1887, 1239).}. Джонсон первым поименован в документе в качестве хозяина "Сирены". Фамилия "Джексон" была достаточно распространена, а он, может быть (как предполагает Хотсон), был тем магнатом-корабельщиком из Гулля, который любил бывать в компании "знатных умов" в таверне "Сирена" и был женат на свояченице пивовара Илайеса Джеймса, жившего у подножия Падл-Док-Хилл.[14.31] Несмотря на то что эти лица поименованы в акте передачи имущества как участники сделки, Шекспир, очевидно, был единоличным покупателем. Он выплачивал стоимость покупки, остальные просто выступали в роли доверенных лиц, представлявших его интересы. Через день после заключения сделки Шекспир заложил надвратный дом тому же Уокеру за недостающие 60 фунтов. Срок выплаты по закладной истекал 29 сентября следующего года. Согласно особым условиям закладной, если покупатель не мог выкупить ее, продавец вновь вступал во владение своим имуществом, "начиная с праздника благовещения благословенной девы Марии" в следующем году сроком на сто лет с выплатой арендной платы в виде "одного перечного зерна на пасху ежегодно".
[14.30] Logan Pearsall Smith, The Life and Letters of Sir Henry Wotton (Oxford, 1907), ii. 17; приводится в E К С, ii. 153.
[14.31] Hоtsоn, Shakespeare's Sonnets Dated, pp. Ill-140, 207-217.
Эпитафия Илайесу Джеймсу, приписываемая Шекспиру (Nm: Shakespeare) появилась в Bodl. Rawlinson Poet. MS. 160, f. 41, и датируется "приблизительно 1650 г." в the Catalogue; EKC приводит этот текст (i. 551).
[14.32] Такую юридическую точку зрения высказал Чарлз Илтон Сидни Ли (Sidney Lee, A Life of William Shakespeare (4th ed. of revised version, 1925)), p. 488n.
[14.33] Там же, pp. 488-489.
[14.34] Halliwell-Phillipps, Outlines of the Life of Shakespeare (7th ed., 1887), ii. 36-7. О покупке надвратного дома см.: Е К С ii. 154-169.
[14.35] ME, 112.
[14.36] Smith, Wotton, ii. 32-3.
[14.37] E. K. Chambers, The Elizabethan Stage (Oxford, 1923), ii. 421.
[14.31] Hоtsоn, Shakespeare's Sonnets Dated, pp. Ill-140, 207-217.
Эпитафия Илайесу Джеймсу, приписываемая Шекспиру (Nm: Shakespeare) появилась в Bodl. Rawlinson Poet. MS. 160, f. 41, и датируется "приблизительно 1650 г." в the Catalogue; EKC приводит этот текст (i. 551).
[14.32] Такую юридическую точку зрения высказал Чарлз Илтон Сидни Ли (Sidney Lee, A Life of William Shakespeare (4th ed. of revised version, 1925)), p. 488n.
[14.33] Там же, pp. 488-489.
[14.34] Halliwell-Phillipps, Outlines of the Life of Shakespeare (7th ed., 1887), ii. 36-7. О покупке надвратного дома см.: Е К С ii. 154-169.
[14.35] ME, 112.
[14.36] Smith, Wotton, ii. 32-3.
[14.37] E. K. Chambers, The Elizabethan Stage (Oxford, 1923), ii. 421.
Эпитафия Илайесу Джеймсу, приписываемая Шекспиру (Nm: Shakespeare) появилась в Bodl. Rawlinson Poet. MS. 160, f. 41, и датируется "приблизительно 1650 г." в the Catalogue; EKC приводит этот текст (i. 551).
[14.32] Такую юридическую точку зрения высказал Чарлз Илтон Сидни Ли (Sidney Lee, A Life of William Shakespeare (4th ed. of revised version, 1925)), p. 488n.
[14.33] Там же, pp. 488-489.
[14.34] Halliwell-Phillipps, Outlines of the Life of Shakespeare (7th ed., 1887), ii. 36-7. О покупке надвратного дома см.: Е К С ii. 154-169.
[14.35] ME, 112.
[14.36] Smith, Wotton, ii. 32-3.
[14.37] E. K. Chambers, The Elizabethan Stage (Oxford, 1923), ii. 421.