Живший в XVII в. известный сплетник Джон Обри, прославившийся своими "Краткими жизнеописаниями", сообщает, что Джон Шекспир был мясником, но это маловероятно; строгие постановления, обеспечивавшие доброкачественность мяса, не допускали сочетания этих двух занятий {4}. Во всяком случае, в Стратфорде были свои мясники, Ральф Коудри и Томас Роджерс, занимавшиеся своим делом с разрешения совета корпорации.
Хотя в тот период перчаточники формально еще не объединились в гильдию (это произошло около 1606 г.), они, вероятно, уже установили порядок, при котором для посвящения в тайну ремесла требовалось семь лет поработать подмастерьем. Приобщению Джона к ремеслу способствовали связи его отца. Как мы уже видели, Ричард знал Томаса Эдвуда, одного из олдерменов стратфордской гильдии, еще до того, как Стратфорд получил хартию о правах. Возможно, он также познакомился в Снитерфилде с Джоном Таунсендом из Уолда. У Таунсенда была дочь Джоан, которая вышла замуж за видного стратфордского гражданина Томаса Диксона по прозвищу Водонос, олдермена, вошедшего в первый состав муниципального совета и владельца постоялого двора "Лебедь" на Бридж-стрит. По профессии этот Диксон был перчаточником и, возможно, тем мастером, у которого Джон был подмастерьем.
Имя Джона Шекспира появляется в исторических записях 29 апреля 1552 г. при описании довольно бесславных обстоятельств, когда он заплатил шиллинг в качестве штрафа за то, что вопреки запрету властей свалил кучу нечистот (sterquinarium) на Хенли-стрит. В данном случае Джон не был единственным правонарушителем, наказанным за невыполнение постановления о пользовании "общей свалкой нечистот", возвышавшейся там, где кончалась улица у дома колесного мастера Уильяма Чемберса. В тот же день по той же причине были оштрафованы Хэмфри Рейнольдс и Адриан Куини. Куча нечистот Джона Шекспира (по мнению нашего выдающегося авторитета в вопросах, связанных с чумой в елизаветинской Англии) стала символом тюдоровских методов улучшения санитарных условий {5}. Нечистоты были рассадником чумы; и наложение столь строгих штрафов, равных двухдневному жалованью ремесленника, свидетельствует о том, что община заботилась о здоровом состоянии своих улочек и сточных канав. Эта запись вызывает дополнительный интерес, так как позволяет сделать вывод, что к весне 1552 г. Джон Шекспир проживал как квартиросъемщик или как домовладелец на Хенли-стрит. Должно быть, он жил в западной части большого сдвоенного дома, в том его крыле, которое впоследствии стало известно как дом, где родился Шекспир, и благодаря которому Стратфорд стал местом вечного поклонения.
Вскоре Джон обзавелся новым имуществом. В 1556 г. он купил у Джорджа Тернера право на безусловное владение усадьбой с садом и огородом (unum tenementum cum gardino et crofto) на Гринхилл-стрит - загородной дороге, которую впоследствии стали называть Мор-таунс-энд. В том же году у Эдварда Уэста он покупает на Хенли-стрит другой дом с примыкающим к нему садом. Вероятно, восточное крыло этого дома стало известно впоследствии как мастерская по обработке шерсти. Спустя какое-то время, когда точно неизвестно, строители соединили эти два дома в одно строение, образовав таким образом сохранившееся до наших дней впечатляющее здание, которое имеет теперь вид единого, построенного из дерева и кирпича дома с тремя фронтонами. Купленный дом был построен в конце XV или начале XVI в. Благодаря связанным с ним ассоциациям этот дом не нуждается в дополнительных выразительных описаниях. "В стропилах - тени и таинственные шорохи, в дымоходах - ветер, за очагом сверчки, эльфы мелькают в свете потухающего огня, сквозь свинцовые стекла светит луна, снаружи - уханье {Имеется в виду звукоподражание в рефрене песни из "Бесплодных усилий любви". - См.: Шекспир Уильям. Полн. собр. соч., т. 2, с. 511. - Прим. перев.} милой сердцу бурой совы" {6}.
Это жилище состоит из каменного основания, иди низкой стены, служащей фундаментом, на которой покоится крепкий дубовый каркас постройки. Обмазанные штукатуркой плетни заполняют собой прямоугольное пространство между балками. Расположенная в середине массивная труба дымохода скрепляла строение, у которого была крыша из дранки; со временем ее сменила черепица. В конце XVI в. к задней части дома был пристроен флигель, также из дерева и штукатурки; он вдавался в живописный сад. Джон Шекспир все еще жил на Хенли-стрит когда в 1597 г. за 50 шиллингов продал узкую и длинную полосу земли всего около полуметра шириной и длинной 19 метров; она проходила вдоль западной стороны его владений от Хенли-стрит до Гилд-Питс (так назывался королевский тракт) на севере. Покупатель, драпировщиц Джордж Беджер, по всей вероятности, намеревался возвести на ней стену. Примерно в это же время Джон отделил участок своей земли площадью примерно 5 X 5 метров, расположенный в восточной ее части, Эдварду Уиллису из Кинг-Нортона, графство Вустершир, где последний планировал перестроить два небольших дома в трактир, который он собирался назвать "Колокол". Эти свидетельства о передаче имущества указывают на то, что в течение почти полувека Джон Шекспир обитал на Хенлистрит. Обосновавшись таким образом, он избрал себе в невесты Мэри Арден, дочь состоятельного фермера. Ардены гордились тем, что их фамилия одна из самых старинных в графстве Уорикшир; Дагдейл описывает их как "наиболее древний и достойный род". Они были "хозяевами Уорика" до завоевания Англии норманнами, а в Англии не так уж много семейств, которые могут проследить свое столь древнее происхождение. Некоторые Ардены были очень богаты. В кадастровой книге список земель, "надлежащих Терчиллусу из Эрдайна (Turchillus de Fardiae), занимает четыре столбца - никто больше не владел таким количеством земли. Наши Ардены были попроще - богатыми иоменами, постепенно переходившими в класс мелкопоместного дворянства. К какой именно ветви принадлежал Роберт Арден, неясно, несмотря на тщательные розыски специалистов по генеалогии {7}. Возможно, Роберт Арден происходил от кого-нибудь из младших сыновей Арденов из Парк-Холла, который расположен, в Касл-Бромуиче, в приходе Астон, неподалеку от Бирмингема. Его дедом мог быть Роберт Арден, бывший бейлифом Снитерфилда в середине XV в., и он, несомненно, был сыном Томаса Ардена из Уилмкотта. Это селение расположено в приходе Астон-Кантлоу, оно протянулось вдоль долины реки Олн, которая ограничена с востока низкими, кое-где покрытыми лесом холмами, отделяющими ее от долины Эйвона. Этот Томас купил землю и дом в Снитерфилде и передал их своему сыну. Трудно сказать, насколько обширны были владения Роберта Ардена в Снитерфилде, однако у него было два жилых дома, один из которых он сдавал в аренду Ричарду Шекспиру и вместе с домом, возможно, 100 или более акров земли.
Когда вскоре после 21 апреля 1548 г. Арден женился на Агнессе Хилл, урожденной Уэбб, вдове зажиточного крестьянина с фермы Берли, он уже был далеко не молод и имел от предыдущего брака - или браков - восемь дочерей. Должно быть, они были привлекательными молодыми женщинами, так как по крайней мере шестеро из них нашли себе мужей, а две выходили замуж дважды. Новая жена Ардена имела двух сыновей и двух дочерей от предыдущего брака, так что семья была большая. Семья Жила в Уилмкотте. Где именно - неизвестно, хотя в конце XVIII в. Джон Джорден, самоучка, собиравший по собственной инициативе сведения о Шекспире, определил один из домов с бревенчатым каркасом на Федер-Лейн как дом Мэри Арден, и в качестве такового этот дом по сей День посещается туристами. Слова Джордена никогда не следует принимать на веру (это был "один из тех скромных гениев", согласно снисходительной оценке одного его современника, "для которых обладание небольшой эрудицией если и не опасно, то, как потом оказывается, почти совершенно бесполезно"), и все же Мэри должна была расти если не в этих, то в весьма похожих условиях. Расположенное вблизи заросшего зеленью селения на северной стороне дороги, ведущей в Стратфорд, это жилищ представляет собой большой красивый сельский до) XVI в., двухэтажный, с каменным фундаментом и двум? сложенными из камня каминами на каждом этаже (большой очаг есть и на кухне), с площадкой перед камином углу гостиной, с грубо отесанными дубовыми балками деревянных неоштукатуренных потолков и с остроконечными окнами для освещения верхнего этажа. В последнее время жук-точильщик и мебельный жук создали угрозу для деревянных деталей первоначального интерьера, побудив вечно настороженных попечителей принять меры по предупреждению и устранению повреждений.