Сведения о рукописях Шекспира начали впервые распространяться в XVIII столетии. В 1729 г. Джон Роберте, называвший себя "бродячим актером", сокрушался о том, что "два больших сундука, полные неразобранных бумаг и рукописей этого великого человека, находившиеся в руках одного невежественного булочника из Уорика (женившегося на женщине из рода Шекспиров) были разбиты, а их содержимое небрежно разбросано и раскидано, как чердачный хлам и мусор, о чем подробно известно сэру Уильяму Бишопу, и все это погибло во время пожара и разрушения города". Сэр Уильям Бишоп (1626-1700) действительно жил в шекспировских краях, и большой пожар нанес значительный ущерб Уорику в 1694 г.; но мы не знаем ни о каких потомках Шекспиров или Хартов, проживавших в то время в Уорике {45}. Мэлон сообщает, что в 1742 г. сэр Хью Клоптон, родившийся через два года после смерти внучки поэта Элизабет, рассказывал актеру Маклину "старинное предание о том, что она [Элизабет] увезла с собой из Стратфорда много бумаг своего деда" {46}.
Шекспир назначил исполнителями своего завещания Томаса Рассела и Фрэнсиса Коллинза. Документ подписали пять свидетелей: Коллинз, Джули (или Джулинс) Шоу, Джон Робинсон, Гамнет Сэдлер и Роберт Уоткотт. Последний свидетельствовал в пользу Сьюзан, когда она подала в суд за клевету в 1613 г. Робинсон был наемным работником. Уоткотт и Робинсон, возможно, были слугами Шекспира или Холлов {47}. Холлы были назначены душеприказчиками. Заверенная подписью Шекспира запись на третьем листе удостоверяет, что завещание было засвидетельствовано Джоном Холлом 22 июня 1616 г.
Шекспир был погребен в алтаре церкви св. Троицы у северной стены. Согласно сообщению, относящемуся к концу XVII в., "его положили на глубине метров пяти-шести, достаточно глубоко". Но это кажется маловероятным, так как совсем близко протекал Эйвон {48}. На плите, покрывающей могилу поэта "простой дикий камень", как описывал его 4693 г. Даудел, и можно разобрать следующие слова:
Друг, ради господа,
не рой останков, взятых сей землей;
нетронувший блажен в веках,
и проклят - тронувший мой прах.
Несколько свидетелей конца XVII в. утверждают, что Шекспир сам придумал эту эпитафию и распорядился высечь ее на своей могильной плите {49}.
Проклятие тому, кто потревожит прах, выраженное в общепринятой форме, было обращено не к случайному прохожему - он едва ли мог прийти в церковь с заступом в руках - а к церковному сторожу, которому из-за недостатка места для захоронений в церкви порой приходилось разрывать могилы и переносить кости в примыкавший к церкви склеп. Уильяму Холлу, который впоследствии стал пребендарием собора св. Павла, было что рассказать об этом могильном склепе и об этом проклятье "дорогому Недди" (известному знатоку англосаксонской литературы Эдварду Твейтсу), которому он писал в 1694 г.:
В этой церкви есть место, которое называют помещением для костей,
- в нем хранятся все вырытые кости, которых так много, что ими можно
было бы нагрузить множество телег. Поэт, желавший, чтобы его кости
остались нетронутыми, призвал проклятие на голову того, кто тронет их;
и поскольку он обращался к причетникам и церковным сторожам, по
большей части невежественным людям, создавая надпись, он опустился до
их низкого умственного уровня, сбросив с себя одеяние того искусства,
которое никто из его современников не носил более безупречно {50}.
Написал ли это проклятие Шекспир или кто иной, оно с успехом выполнило свое назначение, ибо ни один церковный сторож, причетник или маньяк не тронул костей, погребенных в этой могиле. Однако в середине XVIII в. сама могильная плита (писал Холиуэл-Филиппс) ушла в землю ниже уровня пола и так обветшала, что приходские попечители храма заменили ее.
Было высказано предположение, что останки Шекспира захоронены в храме, а не на церковном кладбище не потому, что он был знаменитым лондонским поэтом-драматургом, а потому, что покупка части десятинных земель Стратфорда делала его как бы мирским священнослужителем. Как бы то ни было, еще до окончания XVII столетия люди нашли дорогу к церкви св. Троицы, куда они приезжали "навестить прах великого Шекспира, который погребен в этой церкви". Они задерживались так же, как все бесчисленные паломники той поры, перед бюстом, установленным на высоте примерно полутора метров над могилой, в северной стене алтаря. Не позже чем в 1634 г. лейтенант Хаммонд, проезжая через Стратфорд, отметил, что этот "скромный памятник" достоин внимания {51}. Из одной рукописной заметки в альманахе 1653 г. мы узнаем, что памятник был выполнен Джерардом Джонсоном {52}.
Это имя является нормальным англизированным вариантом имени Герарта Янсена, чей отец (тоже Герарт) переселился из Амстердама в Лондон около 1567 г. и организовал каменотесную мастерскую в Саутуорке неподалеку от "Глобуса". Двое из пяти его сыновей помогали ему в его процветающем деле. Янсены воздвигли гробницы в Боттесфордской церкви в Лестершире для трех графов Ретлендов, последняя из которых была заказана тем самым шестым в роду графом, для которого эмблему выполнили Шекспир и Бербедж. Когда старший Янсен в 1611 г. умер, его семья продолжала дело. Возможно, Шекспир и его собратья знали эту мастерскую. Несомненно, семье поэта было известно надгробие в виде лежащей фигуры в мантии, которую Герарт-младший выполнил для Джона Комба. В своем завещании Комб выделил 60 фунтов стерлингов на этот памятник в стратфордской церкви.
Для памятника Шекспиру, выполненному в стиле Ренессанса времен Джеймса, Янсен в основном использовал белый и черный мрамор для двух коринфских колонн, а также черный базальт для инкрустированных панелей. Колонны поддерживают карниз, на котором расположены два маленьких херувима: левая фигура с лопатой в руках символизирует труд; правая с черепом и опрокинутым факелом - покой. Они расположены по обе стороны от знакомого нам герба Шекспира - на котором изображены нашлемник и геральдически украшенный щит, высеченные в виде барельефа на прямоугольной каменной плите. Верхняя часть памятника выполнена в форме пирамиды, на вершине которой помещен еще один череп с пустыми глазницами и без нижней челюсти.
Естественно предположить, что почтительное чувство, возбуждаемое этим бюстом - фигурой в половину человеческого роста, высеченной из мягкого голубоватого котсуолдского известняка, - вызвано не столько качеством работы художника, сколько предметом изображения и окружающей обстановкой. Одетый в мантию без рукавов поверх кафтана, Шекспир держит в правой руке гусиное перо; левая рука лежит на листе бумаги; обе руки покоятся на подушечке. Вид у него цветущий - высокий лоб без морщин, лысина, толстая короткая шея. Локоны на висках закручены; усы и борода хорошо ухожены; глаза (слишком близко поставленные) безучастно глядят вперед. Приходится напомнить себе, что неразумно ожидать воплощения живости и естественности в заказной надгробной скульптуре, которая, как правило, отличается формальностью и невыразительностью; это скульптурное изображение по типу схоже с изображением Джона Стоу (умершего в 1605 г.) в лондонской церкви св. Эндрю-под-шпилем.