j
(2D
V
Елены. Она никак не могла понять, почему Лизандр и Деметрий — оба влюбленные в нее — вдруг полюбили Елену. Эго печальное недоразумение вовсе не казалось ей шуткой. И вот обе девушки, которые до сих пор были лучшими подругами, заговорили одна с другой очень резко и враждебно.
— Вероломная Гермия! — сказала Елена.— Это ты подговорила Лизандра превозносить меня в насмешку! И не ты ли подучила влюбленного в тебя Деметрия, который отталкивал меня ногой, говорить мне: «Богиня, нймфа, несравненная и божественная»? Для чего ему твердить предо мной все это, раз он ненавидит меня? И ты, Гермия, согласилась издеваться надо мной вместе с ним? Неужели же забыла ты о нашей дружбе? Неужели забыла, как мы, бывало, сидели на одной подушке, распевали одну песенку, вышивали один и тот же цветок по одному узору? Как могла ты забыть, что мы с тобой были нераздельны, словно две сросшиеся вишни, Гермия! Это неблагородно и не по-дружески быть заодно с мужчинами и издеваться над своей несчастной подругой!
j
GD
V
— Меня крайне удивляет твоя гневная речь,— сказала Гермия.— Не я над тобой издеваюсь, а ты, по-видимому, смеешься надо мной!
г
— О, продолжай прикидываться огорченной и серьезной! — ответила Елена.— Продолжай корчить за моей спиной гримасы и обмениваться с юношами насмешливыми улыбками. Если бы у вас троих была хоть искра сострадания, благородства или знания приличий, вы не потешались бы надо мной!
Пока Елена и Гермия обменивались такими гневными речами, Деметрий и Лизандр покинули их, чтобы сразиться в лесу из-за Елены.
Молодые девушки заметили исчезновение юношей и побрели в лес искать своих возлюбленных.
Но едва они ушли, как царь эльфов, который все время подслушивал их спор, обратился к Пуку:
— Вот что произошло из-за твоей небрежности, Пук! Или ты сделал это умышленно?
— Поверь мне, царь теней,— ответил Пук,— это произошло по недоразумению. Ведь ты сказал, что я узнаю юношу по афинской одежде. И я не виноват в моей ошибке. Но я все-таки рад, что так вышло. Ведь их ссора очень забавна.
— Ты слышал? — возразил Оберон.— Лизандр и Деметрий пошли искать место для поединка. Приказываю тебе сгустить ночные тени и развести возбужденных соперников; сделай так, чтобы они не могли сойтись. Передразнивай их голоса. Заманивай одного голосом другого до тех пор, пока они не устанут. Когда же они заснут, то выжми на глаза Лизандра вот это растение. После того он проснется, позабудет свою любовь к Елене и снова полюбит Гермию. И тогда обе милые де-
вушки будут счастливы, каждая со своим возлюбленным. А все происшедшее покажется им сном. Но теперь спеши, Пук. Я же тем временем пойду погляжу на мою Титанию.
Титания все еще спала. Оберон завидел вблизи афинского ткача, который заблудился в лесу и тоже задремал, и подумал: «Вот кто будет возлюбленным моей Титании!» И при помощи чар он обратил голову ткача в ослиную. Хотя Оберон действовал очень осторожно, тем не менее парень проснулся и встал. Не подозревая ничего о своем превращении, он направился к жилищу волшебной царицы, где та почивала.
— О, какого ангела я вижу! — воскликнула Титания, открывая глаза. Волшебный сок над ней тоже стал проявлять свое действие.— Неужели ты так же умен, как и прекрасен? — спросила она у ткача.
— Как вам сказать, госпожа? — ответил парень.— Если у меня хватит смекалки выбраться из этого леса, то с меня и того довольно.
— Не уходи из лесу! — взмолилась влюбленная царица.— Я — дух совсем особенный, и я люблю тебя. Пойдем со мной. Я приставлю к тебе эльфов, чтобы они охраняли тебя.
И, позвав четырех эльфов — Душистый Горошек, Паутину, Горчичное Семечко и Ночную Бабочку,— царица сказала им:
— Ухаживайте за этим очаровательным красавцем, прыгайте по его следам, летайте за ним повсюду, угощайте его виноградом и абрикосами и достаньте для него сладкого меда у пчелок! Приди и сядь рядом со мной,— обратилась она к ослиной голове,— дай я приласкаю твои милые волосатые щеки, мой обворожительный осел! Мне