У
. ч
хочется целовать твои большие прелестные уши, радость моя!
— Где же Душистый Горошек? — спросил парень с ослиной головой, не обращая ни малейшего внимания на ухаживания царицы, но очень гордясь своей свитой.
— Здесь, господин! — ответил Горошек.
— Почеши мне голову,— сказал ткач.— А где Паутина?
— Здесь, господин! — ответила Паутина.
— Хорошо, госпожа Паутина,— промолвил он.— Убей вон того шмеля, который сидит на верхушке чертополоха. И принеси мне, добрейшая госпожа Паутина, его желудочек, наполненный медом. А куда девалось Горчичное Семечко?
— Здесь, господин! Что вам угодно? — ответило Семечко.
— Да ничего особенного, добрейшее Семечко,— сказал парень.— Впрочем, помоги-ка Душистому Горошку .почесать мне голову. Кажется, придется сходить к цирюльнику, потому что я чертовски оброс волосами.
— Скажи, мое сокровище,— спросила царица,— не хочется ли тебе чего-нибудь покушать? Мой проворный эльф добудет тебе из гнезда белки свежих орехов.
— Я предпочел бы горсть или две сухого гороху,— ответил парень, который вместе с ослиной головой приобрел и ослиные вкусы.— Но прошу тебя, пусть меня теперь никто не тревожит, мне что-то захотелось поспать.
— Усни же,— сказала царица,— а я посижу возле тебя. О, как я люблю тебя!
Увидя, что ткач спит и рядом с ним сидит Титания, Оберон появился перед ней и стал ее
j
СЕ>
V
упрекать, как она могла выбрать предметом своей любви осла. Она не отрицала этого, так как парень с ослиной головой действительно спал подле нее с венком на голове, которым она сама его украсила.
Подразнив ее вдоволь и насладившись ее смущением, Оберон стал снова просить царицу уступить ему приемыша. На этот раз она не решилась отказать Оберону в его просьбе, так как была совершенно уничтожена тем, что супруг застал ее с новым другом.
Когда Оберон добился своего и получил мальчика себе в пажи, он смилостивился над Титанией и пожелал исправить недостойное положение, в которое поставил свою жену. Тут он пустил в ее глаза сок цветка, отрезвляющего от любовных чар. Царица эльфов немедленно пришла в себя. Она совсем образумилась и не могла понять своего недавнего увлечения. С ужасом говорила она, как противен ей самый вид чудовища с ослиной головой.
Оберон снял ослиную голову с парня, и тот продолжал спать — уже со своей собственной глупой головой на плечах.
Оберон и Титания помирились окончательно. Царь рассказал царице о влюбленных из Афин и об их ночных ссорах. Титания согласилась отправиться вместе с мужем и узнать, чем кончились приключения молодых людей.
Царь и царица застали юношей и их милых возлюбленных спящими на траве, вблизи друг от друга. Пук, желая исправить свою ошибку, устроил так, что обе пары очутились вместе. Он очень осторожно уничтожил чары над Лизандром при помощи противоядия, данного Обероном.
Первой проснулась Гермия. Увидя спящего рядом с ней Лизандра, которого она считала утраченным навсегда, девушка стала смотреть на него, удивляясь непостоянству своего милого. Вдруг Лизандр открыл глаза и увидал перед собой свою Гермию. Его помутившийся было рассудок восстановился, а вместе с тем вернулась и его любовь к Гермии. Они стали говорить о приключениях минувшей ночи и сами недоумевали: произошло ли все то в действительности или же было только страшным сном, приснившимся им обоим?
Но вот проснулись Елена и Деметрий. Сладкий сон успокоил разгневанную и утомленную душу Елены. Она теперь с восторгом слушала пылкие уверения в любви, в которых рассыпался перед ней Деметрий. К своему удивлению и радости, Елена видела, что Деметрий говорит с ней вполне искренно.
Перестав быть соперницами, прелестные ночные странницы сделались еще более нежными подругами, чем были прежде. Все гневные слова, произнесенные ими, были забыты. И девушки спокойно стали обсуждать, что им лучше всего предпринять в их положении. Было решено, что Деметрий откажется от Гермии и станет просить ее отца отменить жестокий приговор, грозящий смертью бедной Гермии. Деметрий собрался уже идти в Афины, чтобы уладить все это, как вдруг, к всеобщему удивлению, в лесу появился Эгей — отец Гермии. Оказалось, он отправился в рощу искать свою убежавшую дочь.
Когда Эгей понял, что Деметрий не желает больше жениться на его дочери, он перестал препятствовать ее браку с Лизандром и согласился, чтобы они соединились брачными узами спустя