— В обязательстве ничего об этом не сказано.
Порция возразила:
— Ну так что же, что не сказано? Сделай это из человеколюбия!
Однако Шейлок продолжал твердить одно: «Такого уговора не было!»
— В таком случае,— сказала Порция,— фунт мяса Антонио — твой! Закон тебе это дозволяет, и ты можешь вырезать этот фунт хотя бы из его груди.
Тут Шейлок снова воскликнул:
— Ученейший из судей! Сам Даниил явился на суд!
Он опять стал точить свой большой нож и, злорадно посмотрев на Антонио, сказал:
— Решено, приготовься же!
— Подожди немного! — воскликнула Порция.— Есть еще кое-что, что надо принять во внимание. Это обязательство не дает тебе права пролить хотя бы одну каплю крови. В нем определенно сказано: «Фунт мяса». Если, вырезая этот фунт, ты прольешь хоть одну каплю крови, то все твои земли и все твое имущество будут конфискованы в пользу государства.
Ясно было, что невозможно вырезать кусок мяса, не пролив крови. Так жизнь Антонио была спасена.
Все были поражены находчивостью молодого адвоката, который так ловко воспользовался не-
точностью договора. Отовсюду послышались одобрительные возгласы. А Грациано воскликнул, повторяя слова самого Шейлока:
— О мудрый и справедливый судья! Видишь, Шейлок, сам Даниил явился в суд!
Шейлок, чувствуя себя обезоруженным, попросил с приниженным видом, чтобы ему отдали его деньги.
Бассанио, обрадованный неожиданным освобождением своего друга, воскликнул:
— Вот деньги!
Но Порция остановила его:
— Потише, торопиться некуда. Ведь еврей требовал только правосудия. А потому приготовься, Шейлок, и отрежь кусок мяса у Антонио. Но помни: ты не смеешь пролить ни одной капли крови и должен вырезать ровно фунт. Ни более ни менее. Если мясо, взвешенное на весах, окажется легче или тяжелее хоть на двадцатую долю скрупула, мало того, если стрелка весов отклонится хоть на волосок в сторону, ты обречен на смерть, а твое имущество перейдет в казну.
— Отдайте мне мои деньги и отпустите меня! — взмолился еврей.
— Они у меня уже приготовлены,— снова заметил Бассанио.
Шейлок хотел было взять у Бассанио деньги, но Порция остановила его.
— Постой, ты не так-то легко отделаешься, Шейлок. По венецианским законам все твое имущество переходит в казну, потому что ты посягнул на жизнь одного из граждан, и теперь твоя жизнь зависит от милосердия дожа. Бросайся же к его ногам и моли о пощаде.
Дож обратился к Шейлоку:
Ч.
— Чтобы дать тебе понятие о различии между нашими нравами, Дарую тебе жизнь прежде, чем ты успел о ней попросить. Но половина твоего имущества теперь принадлежит Антонио, а другая поступает в казну.
Великодушный Антонио отказался от своего права на имущество Шейлока, но с условием, чтобы еврей подписал обязательство оставить после смерти все состояние своей дочери и ее мужу. Антонио знал, что единственная дочь Шейлока недавно вышла замуж за Лоренцо, друга Антонио. Так как они повенчались против желания Шейлока, то возмущенный еврей лишил свою дочь наследства.
Совершенно подавленный, Шейлок соглашался на все. Он был страшно потрясен. Его месть не удалась, и он лишился половины своего имущества. Шейлок почувствовал себя дурно и сказал:
— Позвольте мне уйти, мне нехорошо. Пришлите бумагу ко мне домой, и я ее подпишу.
— Можешь идти,— ответил дож,— но бумагу подпиши непременно. Если же ты раскаешься в своей жестокости, то республика простит тебя и откажется от второй половины твоего имущества.
После окончания заседания дож пригласил молодого адвоката отобедать у него и громко превозносил ученость и ловкость находчивого защитника.
Но Порция, желавшая непременно возвратиться в Бельмонт раньше мужа, ответила:
— Почтительно благодарю вашу светлость, но мне необходимо сейчас же уехать.
Дож очень сожалел, что лишается общества молодого адвоката. Затем, обращаясь к Антонио, заметил, указывая на защитника:
— Вознаградите этого синьора. По моему мнению, вы ему очень обязаны.
г
Когда дож и его свита покинули зал заседания, Бассанио обратился к Порции:
— Достойнейший синьор! Благодаря вашей мудрости мой друг и я избавлены от жестокого возмездия. Надеюсь, вы не откажетесь принять эти три тысячи червонцев, предназначавшихся в уплату Шейлоку.
Антонио прибавил: