Мною. Уильямом Шекспиром (подпись)
Свидетели:
Фра Коллинз, Джулиус Шоу, Джон Робинсон, Хэмнет Сэдлер, Роберт Уоткотт.
Презрение Шекспира к своему новому зятю Томасу Куини очевидно. Это мотивирует изменение в распоряжениях, принятых два месяца назад. Отец делает все, чтобы защитить интересы дочери от неизбежной корысти мужа; он отделяет ей от своего наследства в среднем 300 фунтов, в том числе 100 фунтов приданого. Сюзанна и Холл наследуют все состояние, включая дом, помещенный в лен на Чепел-стрит, который Шексгйф, казалось, собирался отдать сначала Джудит. Дар в 10 фунтов бедным города Стратфорда представляет пятикратную среднюю сумму у сострадательных завещателей. Шекспир выглядит очень щедрым по отношению к своей сестре Джоане, которую он явно хочет защитить от нужды, окончательно закрепляя за ней родной дом. Дети Джоаны тоже хорошо одарены, и мелкие дары предназначены друзьям из Стратфорда и из труппы в Лондоне для покупки перстней в память об их друге, как делали раньше другие.
Анна Шекспир абсолютно не упоминается, как обычно, не получает в свое распоряжение дом, где она жила, чтобы сохранить привычный порядок жизни. Обычай также устанавливал наследство в размере трети от стоимости наследства. Исследование ста пятидесяти завещаний, составленных в том же году, показывает, что в трети из них вдова указана как исполнитель завещания и единственный наследник. Своим завещанием Шекспир делает Анну полностью зависимой от доброй воли Сюзанны и ее мужа. Нельзя не задать себе вопрос, не кроется ли причина этого в том, что Шекспир убежден, что Анна с простой и нетребовательной душой удовольствуется жизнью возле дочери и что остальные получатели завещания с уважением отнесутся к завещанному ей. Можно также задать себе вопрос, не страдала ли Анна какой-либо умственной ограниченностью. Поражает не только умалчивание завещателя в отношении своей супруги, когда он упоминает Анну в последних своих распоряжениях, как бы в результате вдруг пришедшей мысли, как выдает написанное между строк. Дар, который он делает ей, кровать номер два, заставляет поднять бровь. Не намеренное ли это оскорбление? Такой жест совершенно чужд ему, насколько можно знать о личности поэта. Впрочем, и мы склоняемся к этой интерпретации, могло быть и так, что противоречивая формулировка скрывает предупредительность. Лучшей кроватью в то время была кровать в комнате для гостей. Следовательно, кровать номер два прекрасно могла быть кроватью супругов. Она или нет, все равно кажется вероятным, если не определенным, что единственным намерением Шекспира было оставить жене кровать, на которой она обычно спала.
В конце завещания чувствуется, что Шекспир также уверен в Джоне Холле, но у него вызывает беспокойство личность другого зятя, Томаса Куини. Завещатель подчеркивает также право самого старшего из наследников мужского пола получить все наследство, которое он хочет сохранить нерасчлененным. В общем, мы получаем впечатление о человеке, сильно обеспокоенном будущим своей младшей дочери, уверенном в своей старшей дочери и своем зяте-враче, внимательном к своей внучке, сердечном и любящем своих сестер и племянников, очень сострадательном к бедным, невнимательном к своей жене и, сверх всего, одержимом страстной надеждой, что женские утробы дадут его состоянию наследника мужского пола. Смерть Хэмнета двадцать лет назад оставила невыносимую пустоту.
Немногим более трех недель после составления завещания в семью приходит траур. 17 апреля хоронят деверя Шекспира, Уильяма Харта, мужа Джоаны. У шляпника никогда не будет случая надеть одежду поэта, как завещал ему Шекспир.
23 апреля, несмотря на уход в соответствии с медицинскими познаниями того времени, который, без всякого сомнения, ему оказал его зять Джон Холл, Шекспир умирает. Его хоронят 25-го в алтаре церкви св. Троицы в северной стороне. На его надгробном камне есть надпись, которая до сих пор вызывает патологическое любопытство некоторых исследователей: «Друг, во имя любви к Иисусу воздержись тревожить мой прах. Благословен тот, кто пощадит эти камни, и проклят будет тот, кто потревожит мои кости».
Сюзанна, Джон Холл и маленькая Элизабет, следовательно, разместились в «Нью Плейс», ставшем их собственностью. Можно задать себе вопрос, не продиктовано ли это решение ущербным физическим или моральным состоянием вдовы Уильяма?
Анна Шекспир, умершая 6 августа 1623 года, присоединилась к своему мужу в алтаре церкви. Джон Холл и Сюзанна тоже там, так же как и Томас Неш, который женился на их дочери Элизабет, которая покоится в Эбингтоне, где она вновь вышла замуж. Утерян след могилы Джудит, похороненной на кладбище Стратфорда в 1662 году, и полагают, что ее муж, присоединившийся к бакалейной торговле в Лондоне, там и умер.
«Дальше — тишина», — поверяет Гамлет Горацио («Гамлет», V, 2) в момент, когда он умирает. Не для всех людей это так. Гамлет, впрочем, обязал своего друга рассказать его историю, чтобы его репутация не была извращена и запятнана. Для Шекспира дальше — все, кроме тишины, и это особенно благодаря инициативе Хеминджа и Конделла, кому он оставил деньги на покупку перстня в память о нем. Именно в тот год, когда умирает Анна Шекспир, появилось первое издание, представленное как полное, произведений драматурга: «ин-фолио» 1623 года, одна из самых знаменитых книг в мире.
Идея собрать вместе пьесы Шекспира, кажется, прорастала в сознании владельца типографии Уильяма Джаггарда. Из мастерской Джаггарда вышло десять драматических произведений в 1619 году. Вероятно, должны были появиться и другие. Но «Комедианты короля» вынуждены были обратиться с жалобой к главному камергеру, которым был не кто иной, как Уильям Герберт, граф Пембрук, с 1615 года. Он направил 3 мая 1619 года письмо в Компанию книготорговцев, запрещавшее переиздание пьес Шекспира без согласия труппы. Проекту Джаггарда не суждено было реализоваться, но первоначальная идея была хорошей. «Комедианты короля» должны были понять, что предотвратить пиратство было бы невозможно и что лучший способ избежать этого — самим организовать издание полного собрания, основанного на текстах, в которых они были уверены. Джон Хеминдж и Гарри Конделл принялись за работу. Она включала много аспектов. Нужно было восстановить никогда не издававшиеся тексты по черновикам автора, сценическим книгам; на тексты, что были уже изданы, нужно было получить права. Нужно было также продумать организацию книги и найти влиятельного покровителя, которому ее посвятить, чтобы выбросить издание на прилавок под лучшим покровительством. Нужно было также собрать поэтов для обязательных панегириков и, наконец, выбрать гравера для создания портрета, который фигурировал бы в начале книги.