- Очень хорошо, - вздохнул Дикон, - я верю тебе, хотя в это невозможно поверить! Может, ты расскажешь мне что-нибудь о сюжете этой пьесы?
- Какой сюжет?! Грудной младенец мог бы состряпать сюжетец и получше! Там есть та глупая сучка Джульетта, переменчивая, как английская погода, потому что сначала она любит красивого юного Париса, а потом внезапно, как молния, она вся мокрая от слёз по какому-то придурку по имени Ромео, но в конце - жопа, должен я сказать - они оба умирают своими руками.
- Ну, раз это трагедия, поэтому в ней должны быть мертвые люди, или же тогда это комедия.
- Это какой-то бред умалишённого или чепуха, и её следует переписать или полностью уничтожить! Взять, к примеру, сцену на балконе, где Джульетта мяукает: «Ромео, Ромео, о, где же ты, Ромео?!» А теперь я спрошу тебя, слышал ли ты когда-нибудь за всю свою жизнь такое слезливое мычание?!
- Но ведь она тоскует по своему возлюбленному! - воскликнул Дикон, подумав: «Даже я тоскую по тебе!»
- Это старомодное занудство для старых дев! Надо быть современным в наши дни! Джульетта должна быть более современной, сказав: «Ромео, будь проклята твоя шкура, тащи свою измученную задницу сюда, на этот гребаный балкон, или я размозжу твою тупую голову полным ночным горшком!» А теперь признайся, разве это не более драматично?
- Это вызвало бы беспорядки среди зрителей! - нахмурился Дикон.
- Ну и что? Нет ничего плохого в том, чтобы устроить бунт во благое дело. И вот еще что! Я слишком молод, чтобы изображать Джульетту.
- Ты с ума сошёл?! У тебя как раз подходящий возраст для этой роли.
- Ты чокнутый?! Джульетте 14, а мне только двенадцать с половиной.
- И потому ты еще больше понравишься зрителям - кажущаяся, мокрая от слёз, подростковая невинность!
- Я знаю, - ухмыльнулся Руи, прихорашиваясь. - У меня есть опыт в подложном умении. Но у меня имеется еще одна жалоба.
- У тебя больше бед, чем Иова в Библии!
- Но у меня нет его терпения. А теперь слушай! Почему спектакль не в Англии, а в Италии? Я не доверяю этим спагетти-поедателям ни в войне, ни в мире - они более коварны, чем медведь с занозой в лапе.
- Гамлет в Дании; Макбет в Шотландии. Жителям этих стран ты тоже не доверяешь?
- Черт, я не доверяю даже англичанам! В половине случаев они превосходят всех остальных в низменном вероломстве и лицемерии, не говоря уже о том, что их стряпня - мерзость!
- Есть еще какие-то вопросы, раздражающие Ваше Императорское Величество? - спросил Дикон.
- О, определённо, - энергично ответствовал Руи, - но в данный момент моя память их потеряла, однако я одобряю одного человека.
- Изумительно! Кого, скажи на милость.
- Себя, конечно! Я буду первым натуральным блондином за всю историю сцены, который изобразит Джульетту - по крайней мере, в детстве.
- Ты будешь сенсацией! - с жаром воскликнул Дикон.
- В этом нет сомнений, - согласился Руи. - И все джентри предпочтут меня!
- Как и я! - задумчиво пробормотал другой мальчик. - Но, послушай, Руи, во время спектакля в «Глобусе» зачастую очень шумно, потому что торговцы яблоками, орехами и сладостями громко выкрикивают свой товар, поэтому хороший актер должен уметь передавать свой голос так мощно, чтобы его было слышно в дальних углах театра. Способен ли ты на это?
- Папа же католик? Глубоко вздохнув, Руи округлил губы и направил голос к открытой двери спальни: - КАК СЕЙЧАС КОРИЧНЕВАЯ КОРОВА! - издал он приглушенный рев, который наверняка был слышен в «Русалке». - ТРАХНУ ТЕБЯ, ЗЕЛЁНАЯ СВИНЬЯ!
Дикон зажал ладонями уши. - Довольно! Слишком сильно! Тебя услышат по всему Лондону и всей Европе! Тем не менее, один только громкий голос не делает актера актёром. Сможешь ли ты запомнить множество строк монолога или диалога, не прибегая к подсказкам или иным способам?
- Проверь меня.
- Повтори речь Порции о проявлении милосердия[31].
Руи, дерзко ухмыльнувшись, сделал это - слово в слово.
- А теперь монолог Гамлета.
Руи тут же произнес его - нараспев, безупречным слогом, с чувством.
- Божьи яйца! - благоговейный произнёс Дикон. - Есть ли что-нибудь, чего ты не можешь сделать?
- Я не могу слетать на Луну на вербе... пока! - рассмеялся Руи.
В этот момент раздался стук в дверь. - Вы, мальчики, в пристойном виде? - крикнул мужской голос. - Если так, я вхожу.
- Я полностью одет, но я не пристойный! - завопил Руи.
- Это мессир Уилл, - прошептал Дикон, торопясь к двери. Мужчина вошел, заметив в руке Дикона пьесу.