7. ВОСКРЕСЕНЬЕ. РУИ В ГОСТЯХ У МАЛЬЧИКА ИЗ БОРДЕЛЯ
На следующее утро Дикон вёл себя весьма самодовольно из-за какой-то постыдной тайны, но - ему повезло! - он не сделал ни малейшего намека насчёт печально известного инцидента, случившегося прошлой ночью. Если бы он это сделал, то почувствовал бы, насколько тяжелыми могут быть кулаки Руи!
Поскольку в воскресенье не было выступления в «Глобусе», а Дикон был занят яростной весенней уборкой коттеджа - отвергнув нерешительное предложение Руи помочь - поэтому белокурый мальчик решил снова посетить Лаймхаус, известный ему квартал с дурной славой, который он хорошо знал с детства, когда был уличным мальчишкой. Там он столкнулся с Брауни, пареньком своего возраста, с которым разделил множеством сексуальных приключений, чередуемых с набегами на представителей высших классов. Тот также щеголял аккуратной попкой, и хотя его член не был чем-то таким, о чем можно было бы рассказать маме, но у него были блестящие каштановые волосы, одухотворенные карие глаза, и он любил попотеть[65] с некоторыми избранными друзьями из трущоб, так что Руи прозвал его «Брауни»[66] в описательном восхвалении его достоинств.
Белокурый мальчик осторожно обходил кучки дерьма и следы разложения на грязной улице, когда кто-то, подошедший к нему сзади, шлёпнул его по заду с умением, демонстрирующим долговременную практику. Руи сердито обернулся, мгновенно приготовившись оказать сопротивление или же напасть на другого засранца-бандита подобному Марлоу! После чего улыбнулся с тёплыми воспоминаниями. - Брауни! А я как раз подумал о тебе, а ты по-прежнему бедствие для дворянских кошельков?!
- Нет, Руи, - усмехнулся другой мальчик. - Я стал слишком неуклюжим, чтобы продолжать заниматься подобным честным трудом. Но заметил, что ты теперь достаточно известен в театральных кругах - на днях я видел тебя в «Глобусе» и клянусь, что ты были более «девочкой», чем настоящая Джульетта!
- Да, - небрежно ответил Руи. - Публика ценит гениальность пьесы, когда видит ее, но мне не очень нравятся роли трансвестита в глупых героинях. Такая искренняя и бессердечная злодейка, как Леди Макбет, больше бы подошла мне, и я надеюсь, что очень скоро изображу её – я буду сенсацией абсолютного зла, хотя она была непоследовательна в своих убеждениях. А чем занимаешься ты в эти дни?
- Ну, я держу бордель для мальчиков на Лавендер-стрит.
- Изумительно! Уже давно существует вопиющая потребность в чем-то подобном, но откуда ты взял средства на его создание? Неужели какой-нибудь богатый старый спекулянт с Королевской биржи влюбился в то, на чем ты так сладко сидишь?!
- О, все было вполне прилично и респектабельно. В одну прекрасную ночь мне посчастливилось срезать кошелек у какого-то гранда из Испании, и добыча составила почти пятьдесят золотых!
- Поздравляю! - воскликнул другой мальчик. - Я безмерно восхищён тобой, ибо, содержа дом профессиональной проституции, ты вносишь свой вклад в жизнь, распущенность и стремление к сперматозоидам! Я бы с удовольствием осмотрел твой курятник, если ты не против.
- Добро пожаловать - и он уже не за горами.
Лавендер-стрит была тупиком, а бордель для мальчиков оказался последним домом на улице, старым и ветхим, но добротно построенным из Суссекского известняка, а вход в него был замаскирован густыми зарослями небольших деревьев и кустарников. - Мои покровители благодарны за уединение, даруемого всем этим кустарником, - отметил Брауни. - Это отличная заградительная полоса отлично скрывает заведомо незаметные приезды и уходы.
- Насколько я понимаю, все твои клиенты хорошо обеспечены?