На этих шестерых возлагалось основное задание: пробраться в особую зону леса «Глухого». Их действия обеспечивали еще пять человек. Трое из них были сейчас здесь. Двое — давно уже ушли вперед и проверяли проход в минном поле перед передним краем немцев. Обеспечивающие помимо этой задачи, если потребуется, должны были и прикрыть основную группу огнем, и в любой момент помочь ей связаться со своими, и выполнить еще целый ряд заданий в ее интересах. Из этой пятерки Супрун кроме Коржикова знал только одного сержанта Филиппова. Уже немолодой, коренастый и очень спокойный Филиппов два года воевал снайпером. Довел свой боевой счет почти до сотни. Неожиданно попросился в разведку. И скоро к трем боевым орденам у него на груди прибавился четвертый.
Кроме того, в траншее был еще связист с аппаратом.
Было условлено, что Ерохин пойдет через линию фронта ровно в час ночи. Если противник его обнаружит и придется вступить в бой, капитан вызовет огонь нашей артиллерии. Артналет прикроет разведчиков.
Если же Ерохин вернется не замеченный немцами и все обойдется благополучно, артналет для отвлечения внимания противника проведут по другому участку и уже по команде Супруна. Однако было уже два часа…
Неожиданно наверху, за бруствером послышался шорох. Коржиков вполголоса кого-то окликнул, запросил пропуск. Ему ответили также приглушенным голосом, и в окоп спрыгнул один из тех, кто проверял проход в минном поле немцев. Доклад был его короток:
— Полный порядок, товарищ полковник.
— Хорошо, — Супрун взглянул на часы. — Телефонист, передавайте «Гром!».
Прощались молча. Супрун каждому пожал руку. Когда дошла очередь до Коржикова, сказал:
— Очень на тебя надеюсь, Павел Ерофеич. Очень…
— Не оплошаем, товарищ полковник, — ответил старшина и ловко перемахнул через бруствер.
И Спирину он тоже напомнил:
— Запасной вариант имей в виду.
Группа растворилась в темноте. А Супрун еще долго смотрел им вслед и прислушивался к тому, что делалось вокруг. С началом нашего артналета осветительных ракет над передним краем немцев заметно прибавилось. И в основном на том участке, по которому била наша артиллерия. Это означало, что немцы, постоянно опасаясь теперь неожиданных наших ударов, и на этот раз испугались быть застигнутыми врасплох и усилили наблюдение за местностью.
Артналет оборвался так же неожиданно, как и начался. Супрун знал: вернулись за наш передний край имитировавшие разведку боем наши танки. Умолкли отвечавшие им огневые точки врага. А в том направлении, в каком ушла, а точнее сказать уползла, группа Спирина, все было тихо. Прошло еще с полчаса. Супрун заметил время и сказал командиру батальона, на участке которого группа переходила фронт:
— Похоже, что прошли.
— Похоже, товарищ полковник, — согласился комбат.
— Наблюдайте дальше, — сказал Супрун. — И в случае чего поддержите и прикройте самым надежным образом.
— Будет сделано, товарищ полковник, — ответил комбат.
Глава 4
До прохода ползли мокрой, болотистой луговиной. Наши танки здесь явно пройти не могли. И немцы, зная это, чувствовали себя на этом участке относительно спокойно. Прикрыли выход с луговины минным полем, установили спираль на кольях, проволочные ежи, наблюдателей. Но сплошной линии траншей не рыли. Считали, что луговина надежно простреливается и артиллерийским и пулеметным огнем с флангов. У прохода группу поджидал второй сапер. Время от времени он тихо и монотонно поквакивал. На этот-то сигнал группа и выползла как на ориентир. Проход был узким. Ползли плотно. Промокли. Но через мины пробрались благополучно. Спираль оказалась препятствием более трудным. Саперы не учли, что у каждого разведчика из группы Спирина было по большому мешку с трофейным обмундированием. И простригли ножницами недостаточно широкие лазы. Теперь мешки то и дело задевали за концы проволоки, и разведчикам всякий раз при этом приходилось останавливаться, отцепляться. Так что когда и это препятствие осталось позади, Коржиков с укоризной прошептал: