Офицер по особым поручениям, который ехал на санях впереди кареты, разбудил всех, когда кортеж прибыл в следующий город. Накануне вечером казаки предприняли здесь атаку, но были отброшены оружейным огнем. После этого они разбили лагерь к западу от дороги на Вильно.
— Который час? — спросил император.
— Два часа ночи, сир. Вы не желали бы дождаться рассвета, и чтобы комендант гарнизона отправил дозор?
— Нет, это может нас выдать.
— Русские находятся впереди нас слева от дороги.
— Какие части стоят в этом гарнизоне?
— Поляки, немцы, три эскадрона улан…
— У меня будет эскорт?
— Уланы, сир.
— Они готовы?
— Да.
— Расставьте эскорт вокруг кареты, мы отправляемся немедля.
— Среди ночи?
— Надо верить в удачу, иначе ничего не выйдет.
Через дверцу кареты император протянул переводчику пистолеты и сказал:
— Граф, если вы будете уверены, что плен неизбежен, застрелите меня.
Сани, карета и эскорт из сотни польских улан тотчас же двинулись к Вильно. Вдалеке слева от дороги виднелись костры казаков, но среди ночи и в такой мороз они вряд ли отважатся что-либо предпринимать. Да и откуда они могли знать, что Наполеон ударился в бега? Время от времени то одна, то другая лошадь падала в снег, сраженная холодом. И если при отъезде их была сотня, то к утру осталось тридцать шесть. Термометр опустился до двадцати восьми градусов ниже нуля.
В целях безопасности Наполеон пожелал путешествовать под чужим именем. Он отказался заезжать в Вильно, жители которого, узнав его, стали бы болтать, и эти разговоры дошли бы до русских. Однако он согласился остановиться на час в скромном пригородном доме. Рустам воспользовался остановкой, чтобы побрить императора, а предупрежденный Коленкуром губернатор Бассано прибыл для получения указаний. Себастьян получил оплеуху, потому как из-за замерзших чернил не смог переписать начисто записанные карандашом распоряжения.
Ночью они вновь отправились в путь в сопровождении неаполитанских конников из виленского гарнизона. В Вильно Коленкур успел подготовить этапы и пункты смены лошадей, а также купить свежих лошадей и сапоги на меху для попутчиков его величества. Наполеон, которому не терпелось как можно скорее добраться до Франции, страдал бессонницей, и Себастьян стал свидетелем его длинного разговора с обер-шталмейстером:
— В Вильно, — говорил император, — армия, по заверениям Бассано, не будет нуждаться ни в чем. Австрийцы удержат казаков на расстоянии, а поляки ни за что не дадут русским перейти через Неман. В Варшаве, как и в Вене, не доверяют русскому царю.
— Больше всего не доверяют вам, сир.
— Да неужели!
— Вы навязали Европе военный режим, народы противятся этому…
Наполеон отвесил Коленкуру полновесную затрещину.
— До чего же вы глупы! У нас справедливые законы, мы управляем Бельгией или Германией так же, как Францией. Я делаю лишь то, что считаю полезным, господин герцог. Я тоже хочу мира, но англичане вынудили меня вести нескончаемые войны.
— Из-за блокады их товаров народы беднеют, сир…
— Ерунда! Надо смотреть дальше, Коленкур, прекратить искать сиюминутную выгоду и думать об общем интересе. Англичане! Когда австрийцы, немцы и русские хотят продавать свои товары, то просят на это разрешение у Лондона, вот вам правда. С одной стороны — Европа, с другой — английские мануфактуры, их флот повсюду; они контролируют Адриатику, Мальту, Гибралтар, Кейптаун. Они заправляют торговлей и паразитируют на своей монополии. Блокада? Да ее надо усилить! Англию необходимо поставить на колени, и вот тогда, представьте себе, только тогда объединенная Европа станет процветать, промышленность получит стимул к развитию, народы будут помогать друг другу, у них появится единая денежная единица, а фунт обвалится.
— Позволят ли неудачи этой кампании навязать наши взгляды другим странам?
— Не задержись я так долго в Москве, победа была бы на моей стороне. Нас победила зима, а не бездарные русские генералы.
— В Испании…
— Вы полагаете, что сначала следовало бы закончить дела в Испании? Я в этом не уверен. Там находится английская армия. В противном случае, где она могла бы напасть на меня? В Бельгии? Или в Бретани? Испанцы рано или поздно все поймут, они еще не видят, что мы живем в новую эпоху! Американские колонии, далекие от Мадрида, но близкие к Соединенным Штатам, в скором времени одна за другой станут независимыми, как Парагвай и Мексика. А они олицетворяли могущество Испании… Вот увидите.