Наконец дверь кабинета открылась и оттуда появилась, всё та же тучная женщина. Она по — прежнему шмыгая носом и вытирая его платком водрузилась обратно за стол. Затем кивнула в сторону кабинета:
— Идите, он сказал, чтобы вы зашли к нему. — И она, потеряв к нам интерес, уткнулась в какой-то любовный роман.
Мы обогнули стол медсестры и вошли в кабинет. Кабинет был не очень большой, заставленный стеллажами с какими-то бумагами, в конце кабинета стоял стол за которым сидел седой мужчина лет шестидесяти пяти. Как только мы появились в дверях, он тут же вскочил и ахая и охая начал скидывать макулатуру с дивана на пол, освобождая нам место, куда бы мы могли присесть.
— Не стоит. — Натар поймал его за плечо и легонько отстранил. — Доброй ночи, Джеймс.
— Доброй ночи, сэр. — Доктор Брауни, явно нервничал и теребил край халата.
— Мы пришли в назначенное время. — Сказал Натар, и я почувствовала, как он стал ментально воздействовать на человека. Глаза Джеймса заметались, и он тут же закивал и поманил нас за собой.
— Пойдёмте, пойдёмте. — Доктор Брауни достал связку ключей и начал отпирать неприметную дверь в углу кабинета.
Нащупав на стене выключатель, он провёл нас в хранилище донорской крови, и сам поспешно удалился, попятившись назад. Когда дверь закрылась, мы приступили к трапезе.
Джеймса Брауни можно было вполне понять, хотя Диаспора, уже давно наняла его и своей карьерой он обязан именно ей, но страх не покидал доктора. Каждую ночь через него проходило великое множество вампиров, некоторые и них были вполне адекватными, а порой на глазах доктора Брауни разворачивались воистину ужасные картины. Обезумившие от голода вампиры это зрелище не для смертных.
При большом голоде вампир теряет часть своей силы, он уже не контролирует себя. Его мысли занимает только, то, что его силы истощенны, и ему нужно срочно насытится. Словно одержимый он начинает ловить запах жертвы и искать того чьей кровью насытится. Его лицо искажается, ведь он чувствует почти физическую боль, он теряет рассудок. У него нет сил, чтобы поддерживать ауру привлекательности вокруг себя, и теперь каждый видел его, словно голого, чувствовал, как от него буквально веет холодом, как холодны и безжизненны его глаза. Очарование это одно из самых положительных возможностей, что давало нам ментальное воздействие. Благодаря ему мы могли находится в обществе людей совершенно не опасаясь того что можем быть обнаружены.
А Джеймс каждую ночь видел вампиров, чьи ментальные возможности были настолько слабы, что неприкрытое лицо хищника, могло повергнуть в шок, даже самого стойкого скептика. А то, что вампиры были настолько голодны, что их разум уже не контролирует их действия, вообще заставляло ходить доктора Брауни на волоске от смерти. Возможно, какой-нибудь вампир не совладает с собой и набросится на него. Говорят, что несколько таких случаев уже было с летальным исходом, но как и понятно для них обоих.
Насытившись, мы вышли обратно в кабинет. Джеймс стоял сжимая в руке какую-то папку и нервно поглядывая на нас, наверняка желая всеми фибрами души, чтобы мы убирались прочь как можно скорее. Мы не стали более мучить старика и двинулись к выходу.
Я шла чуть сзади, о чём-то задумавшись. Почти ничего не видя по сторонам, как вдруг что-то сшибло меня с ног. Чисто по инерции я оттолкнула того кто налетел на меня, и потом лишь только я словно в замедленном кино увидела как фигура молодого мужчины словно кукла отлетает к противоположной стене. Тут же я перевела взгляд на тучную медсестру, которая настолько была поражена, что смотрела на меня, не мигая. Тут же возле меня возник Антонио, обхватив меня руками за плечи, он глупо хмыкнул:
— Стероиды. От этого и лечим. — И он начал подталкивать меня к выходу. Бурча себе под нос. — Y bien, por qué de ti es tanto los disgustos? Por qué constantemente te portas tan pronto como que el vampiro creado!? Y te apetece azotar!
(Ну почему от тебя столько неприятностей? Почему постоянно именно ты ведёшь себя как только что созданный вампир!? Так и хочется тебя отшлёпать! (исп.))
Проходя мимо юноши, я протянула ему руку, и тот словно на автопилоте подал мне свою, наши глаза встретились. У него были карие глаза с светлым ободком, и очень длинные ресницы. Я не видела ничего кроме его глаз, когда он встал, он оказался на добрую голову выше меня. Я не поднимая глаз, бросила на ходу:
— Прости.
И Антонио вытолкал меня за дверь. Я оказалась на холодной улице и поёжилась, всё тот же пронизывающий холод. Крис шёл рядом, слегка касаясь моего плеча своим. И тут я почувствовала такую тоску на сердце, что выть захотелось. Вот только что у меня за долгое время был контакт с живыми людьми и что? Я чуть не свернула шею, совершенно незнакомому юноше. А какой испуг был у него в глазах. Всё это ещё раз напомнило что я уже не человек. Я то чего так боятся смертные, я для них монстр. То, что угрожает их жизни, и что обязательно нужно уничтожить.
Боль сжала моё сердце, и я так сжала кулаки, что ногти врезались мне в кожу. С силой сжав зубы, я сдерживала предательские слёзы, которые вот — вот грозились пролиться из моих глаз. Видимо заметив это Кристьян, остановил Арнольда и что-то ему сказал. Тот согласно кивнул.
Кристьян подошёл ко мне и, обняв за талию, привлёк к себе:
— Пойдем, прогуляемся.
И он подтолкнул меня к аллеи, которая освящалась несколькими фонарями. Я взяла его под руку и мы тихо побрели туда. Я чувствовала рядом самого близкое существо, он сжимал мою ладонь настолько крепко, будто боялся потерять. Он был рядом, он всегда будит рядом, чтобы не случилось.
И мы шли в тени деревьев, два любящих сердца. Два любящих не живых сердца…
34.
Мы шли по тёмной аллее. Три фонаря сиротливо освящали фонтан, который высился посредине маленькой площадки выложенной красным кирпичом. Было слышно, как журчала вода, и, падая с высоты, переливалась под скудным светом. Фонтан изображал девушку сидящую на камне, и льющую воду из кувшина. Я усмехнулась, авторы скульптур были настолько предсказуемы. Сев на край чаши фонтана, я зачерпнула рукой воду и медленно тонкой струйкой вылила обратно. Устало потерев руками виски, я стянула ленту с волос и они волнами упали на плечи. Откинув голову назад, я вдохнула свежий воздух полной грудью. Бытуют мнения, что вампиры не дышат, не правда, мы дышим, но в отличие от людей дышим не так часто и не так глубоко. Кислород пьянит нас.
— Как ты думаешь, что ждёт нас дальше? — Я, наклонив голову, набок заглянула в лицо Кристьяна.
— Не знаю. — Крис пожал плечами и сел на корточки рядом со мной, положив руку мне на колено. — Нельзя быть ни в чём уверенным, но я точно знаю, что я буду рядом с тобой до последнего вдоха.
Я коснулась его щеки рукой, и убрала ему за ухо прядь его шёлковых волос, которая выбилась из туго затянутого хвоста.
— Они воспринимают нас как монстров. — Тихо прошептала я.
— Людям свойственно воспринимать всё, что на них не похоже в штыки. — Он на секунду замолчал. — Но их можно понять, мы вовсе не ангелы.
Я встала и обошла вокруг фонтан, медленно так словно хотела остановить время. Обхватив руками плечи, поежилась под пронизывающим ветром. Он пробирал до костей, хоть и не был сильным, но все, же он казался каким-то чужим для этих мест.
— Они убивали нас во времена инквизиции, истребляли словно животных. — Выпалила я.
— Но вампиры тоже выкосили целые деревни в те времена. — Напомнил мне Крис. Он встал и обнял меня за плечи. — Неважно кто они, и кто все вампиры в целом, важно только то что ты чувствуешь и то по каким законам ты живёшь.
Он повернул меня к себе и крепко обнял:
— Никто из них не стоит твоих слёз. — Он поцеловал меня, и прижал мою голову к своему плечу, успокаивая, словно маленького ребёнка.
Считается что мы звери, которые лишены чувств, что для нас незнакомо слово "любовь" и многие из нас помнят его лишь из далекого прошлого, когда мы ещё были людьми. Но это не так. На моей памяти не одна пара, которая нашла друг друга уже после смерти, будучи немертвыми. Да, возможно мы уже не те люди, что были раньше. Возможно, мы питались кровью, и у некоторых и нас было весьма извращённое восприятие окружающего мира, но в нас было намного больше от человека, чем казалось на первый взгляд. Да вампиры не могли иметь детей, и это была жестокая плата за вечную жизнь. И до сих пор многие столетия вампиры ищут способ, для того чтобы женщины- вампиры могли рожать. Но пока все старания не увенчались успехами. Ни алхимики, не современные врачи не нашли выхода из этого тупика.